Перейти на стр. предыдущая 1; 2; 3; 4; 5; 6; 7; 8; 9; 10; 11; 12; 13; 14; 15; 16; 17; 18; 19; 20; следующая.

Слово - читателю

   Когда-то М.М. Пришвин заметил: «Мы в природе соприкасаемся с творчеством жизни и соучаствуем в нём... Дело человека высказать то, что молчаливо переживается миром. От этого высказывания, впрочем, изменяется и самый мир».
   Редкое сопряжение такого творчества с профессией учителя по-особому действенно. Меня поразила как-то встреча с одной старой женщиной из костромской деревни Шаболово, которая таким языком, с такими психологическими нюансами пересказывала соседкам по больничной палате примитивный бразильский сериал, что в пересказе этом узнавались лучшие образцы русской классической прозы! Тут же были спеты частушки, а когда они с подругой на два голоса запели рождественскую службу, сбежалась слушать вся больница.
   Начальные классы деревенской школы, сиротство, жизнь в няньках, работа в колхозе, а потом уборщицей - и такая богатейшая внутренняя жизнь. Откуда? Оказалось, учителем её был Ефим Честняков - замечательный сказочник, философ, поэт, художник, самобытный талант которого был отмечен Репиным.
   Столичную карьеру он променял на то, чтобы в самой глухой деревне - своей деревне - научить детей видеть и чувствовать красоту, строить по ней жизнь, а в бедном содержании окружающего существования увидеть богатейший человеческий подтекст. И мы видим, как через многие десятилетия отзывалось поэтическое слово учителя, помогая не выживать, а жить.
   Любимейшей у детей была сказка Честнякова «Ручеёк», в которой главный герой журчит по камешкам и рассказывает о каждой травинке, каждом цветике, каждой букашке по дороге, описывая их цвет, вид, запах, настроение... Ведь для того чтобы оценить и почувствовать красоту, надо суметь её назвать, дать имя чуду жизни. Дитя в раннем возрасте умеет это делать, а потом - замученным жизнью взрослым кажется это уже неважным, и стремление к прекрасному пресекается на корню. В результате, говоря словами Честнякова, «искусства остановились и душевный мир как бы обесцветился».
   И ещё: «Искусство поэзии, музыки, живописи и простой быт жизни (родной край) влекли меня в разные стороны, и я был полон страданий... соединю вас всех воедино и выведу миру во всём наличии, красоте и славе».
   И вот «во всём наличии, красоте и славе» предстаёт перед нами поэтический мир Павла Николаевича Голосова. «Обесцвеченность» ему не грозит, потому что в его диалоге с окружающим миром заложен принцип природного космизма, «когда «мгновение» равноценно вечности, когда частица бытия говорит о целой Вселенной», а сам человек «включается в вечную жизнь природы, соотносится с ней, поверяется ею» (Ю. Селезнёв).
   Помните, как у Павла Николаевича
      Мне в теплынь берёз родных
      Окунуться хочется...
   Поэт может взять у природы даже ритмику во всей её естественности:
      Скрип-скрип,
      Скрип-скрип,
      Под ва-лен-ка-ми,
      Мо-роз тре-щит,
      А я нема-лень-кий...
   Давно отмечено, что поэзия - это как бы ответ на желание природы обрести язык, заговорить. И потому несколько великих поэтов не могут сказать о ней всё - каждый уголок русский ждёт своего певца, который бы буквально кожей почувствовал неповторимость окружающего, как получилось в замечательном стихотворении Голосова «Босиком».
   А рядом с чуткой передачей неповторимых мгновений у него - образы, идущие из самых глубин народной поэзии, но переосмысленные, пережитые по-своему. Это и древнейший круг бытия, солнечный круг, в стихотворении «За окошком годы», кончающемся неожиданно:
      Юным пел об осени,
      Нынче жду весну...
   И дерево «как связь между землёй и небом» в стихотворении «Перевоплощение»:
      Я - дерево: переживаю осень,
      Всё меньше света,
                   всё длиннее тени,
      И неба угасающая просинь
      Морозом ранним ставит
                   на колени...
   Эта связь глубоко человечна, в ней человек и природа едины:
      Я - дерево: людская суета
      Проходит мимо вслед
                    упавшим листьям;
      Всегда по ветру ветки
                    разметав,
      Живу, дышу, надеюсь, вижу, мыслю...
   В «Оде топору» топор становится символом вечности человеческой жизни. Но и слово - такой же символ вечности, и мы видим, как сливаются они вместе в стихотворении, обращенном к «началу всех начал»:
      ..Пергамент перед ним
                             и лица, лица
       -Князья, бояре, битвы
                             давних пор.
      Вот конница в степи
                             намётом мчится,
      Под плач жены смерд точит
                             свой топор...
   А образ добытого хлеба из стихотворения «Комбайнёры» цветом своим - серым, смешанным «с гудом и потом» - выводит нас к стихотворению «Пракацкарям»; там это - цвет их рубах, удивительно зримо воскрешающий облик тех неведомых людей. А какой неповторимый образ повторяющейся осени в этом стихотворении!
      Лето снова взято
                            журавлями,
      По оврагам вновь рябин
                                 огонь...
   И кто, кроме поэта, увидит, что природа - художница?
      Теперь немного краски
                     бросить в травы,
      Подправить берег сонного
                                     пруда...
      И, холст сменив послушными
                                     ветрами,
      Начать сначала! Не жалеть
                                     труда!
   И только поэт не просто заметит, но и откроет всем, что обычная жизнь - это уже праздник
      Я-дерево: и майская листва
      Рвёт почки, снова в будущее
                                     веря,
      И ранним утром неба
                                     синева
      Блестя, в сегодня открывает
                                     двери.
   В настоящей поэзии есть нечто, природе недостающее: каждая частичка природы преходяща и конечна, а поэзия может сохранить её, сделать нетленной и вечной, возвратить радость общения с ней. И в этом вечная наша надежда на бессмертие жизни. Отсюда - добрый и теплый свет поэтического мира Павла Николаевича Голосова.

       Светлана Николаевна ЛЕВАГИНА,
заместитель директора областной юношеской библиотеки имени
А. Суркова г. Ярославль