ПОСВЯЩАЕТСЯ 50-ЛЕТИЮ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ

Газета  мартыновских краеведов    КАЦКАЯ   ЛЕТОПИСЬ                  № 8-9 (27-28) Май-июнь 1995 года

В колхозе „Верный путь" Винограда не растим, но...

Года три или четыре назад колхозный механик Е. А. Кара-сев ехал себе из Ярославля, ехал, как вдруг заметил странный агрегат на картофельном поле. Приехав домой, первым делом взялся за каталог сельхозмашин. Увиденное чудо оказалось прицепом для сбора винограда, яблок или других фруктов, приспособленным местными умельцами для своих нужд. «Гм, — подумалось Евгению Александровичу, — а что если переделать его для перевозки и затаривания... зерна?»

Правление идею поддержало, и через некоторое время эта южная машина оказалась в северном Мартынове. Вдвоем с Владимиром Михаиловичем Ершовым, человеком толковым, быстро сообразили, как приспособить прицеп для зерна. Увеличили борта, сделали два отсеке — и затарщик готов.

Хорошо, удобно, экономит зерно и мешки, освобождает рабочую силу. Шутка ли, все четы ре сеялки в нынешнюю посевную обслужил один работник— Женя Розов. Правда, пришлось повертеться, ведь таких переделанных затарщиков в колхозе уже не один, а три,

—  А четвертый приобретать не собираетесь?

—   Нет,   и   трех     хватает       «за  глаза».

Здравствуй,  лен, и до свиданья, жито! 

 Культур выращивать стали меньше. Если два-три года назад в колхозе перестали сеять рожь, то этой весной распрощались с ячменем, или «житом» как его у нас называют. Причина проста: нет семян. К тому же ячмень гораздо капризнее пшеницы, которой нынче: озимой — 320 гектаров, яровой   —   180   гектаров.

Если прибавить к ним 542 га овса, то получим, что всего яровых в «Верном пути» 722 га, а всех зерновых 1012 га.

В хозяйстве снова уделили большое внимание льну, посеяв его вдвое больше прошлогоднего — 206 га.

Доска почета

Если   бы   таковые  сохранились,

то   правление   вывесило   на   них

портреты  следующих товарищей, Среди пахарей:

Громов А. В. 88 га,

Осокин Ю. В. 81  га,

Смирнов Ю. А. 80 га. Среди культивировавших на МТЗ:

Дорофеев Н. Ф. 176 га,

Смирнов Н. В. 134 га.

Чесноков В. И. 131  га,

На   дизелях     всех     больше     на-

культивировал   А.   В.   Виноградов

— 124 га.

Среди бороновавших: Давыдов Д. А. 372 га,-

Шалаев А. Н. 344 га,

Морошкин Н. А. 328 га.

Среди сеятелей:

Боярсков Н. Н. 197 га, Замяткин А. П. 196 га,

Великолепов С. Н. 132 га.

В. М. Галунов, как всегда, работал на два фронта: посеял весь лен и 28 га зерновых.

А впрочем, кто угадает это правление: мы для экономии места написали только имена призеров, а оно, может, поместило бы на Доску Почета всех механизаторов. Районная комиссия во главе с начальником управления сельского хозяйства А. Ф. Титовым, подводя итоги соревнования на весеннем севе, |рисудила нашему родному Верному пути» первое место. Так что все молодцы, все постарались и заслуженно получили скромную премию в 15 тысяч рублей, которую потратили...известно на что. Что ж, отчего не выпить, коли дело сделано?

ПОЗДРАВЛЯЕМ

Однажды собравшись поздравлять наших читателей с юбилеями, мы уже не можем отступить от принятого правила, тем бо-лее, что эта традиция нам очень нравится. Итак, кто у нас родился в июне—июле!

ОТ   МАЛА   ДО   ВЕЛИКА

Самый юный юбиляр — Настя Бутусова,   которой   в  этом  июле  исполняется   уже   пять   лет;   самый солидный — Антонина  Ивановна Богородская из Юрьевского,   она   нынче   встретит   восемьдесят  первое  лето.  Миша  Галунов   кончает   девятый   класс.   Тоня  Фатова переходит  в пятый, а Надежда   Николаевна   Замяткина уже   который   год  работает   секретарем в сельсовете. Всех поздравляем   такими   вот   стихами:

Тем,  кто  в июне  родились,

Желаем, чтоб мечты сбылись

А тем, кто родился в июле —

Желаем,  чтоб  беды  минули,

ЮБИЛЕЙ  НА ТРОИХ

отметят нынешним июлем трое мартыновцев. Кто? Соседи Валерий Михайлович Галунов и Николай   Федорович   Дорофеев,   а еще Татьяна Викторовна Ершова. Им, троим, по сорок.

Будьте   здоровы,   живите   богато

Насколько позволит вам ваша зарплата.

А     кончатся    деньги — махните

рукою: Любую беду победите с семьею!

ПИР ГОРОЙ

получится, если за одним столом соберутся все, кому  июне — июле исполнится 65! Из Дьяконовки придут Павел Иванович Киселев и Зинаида Дмитриевна Смирнова, из Нефина — Иван Иванович Киселев и Владимир Николаевич Осокин, из Мартынова — Павел Николаевич Тарасов, Ольга Васильевна Знамова, Ольга Ивановна Преснова и Вера Ивановна Галунова. Поздравляем!

Желаем больше бодрости,

Желаем больше силы вам.

Чтоб внуки были умными

И правнуки красивыми!

—   Время-то было горячее, — рассказывает   Егорка   (С.  Розов), — и косить, и носить, и хлеб собирать.   А   тут,   братцы   мои,   помирает моя баба...

Напрасно он держится за руку жены (О. Виноградовой): сегодня она, скажем так, слегла, а завтра ей еще хуже. Доктору (П. Георгиевскому) осталось только руками развести.

—   Медицина,   —   говорит,   — бессильна    что-либо      предпринять!

Жаль, нет на фотографии солдатки Анисьи (О. Темняткиной], которая по действию появится позднее, а то бы вы увидели всех героев сценки по рассказу М. Зощенко «Жених».

1700000 РУБЛЕЙ

— от ремонта памятника, покупки подарков ветеранам до организации праздничного застолья — потратили в Мартынове на проведение 50-летия Победы.

Заботы о благоустройстве, покупках, о вручении юбилейной медали, о проведении мероприятий непосредственно 9 мая легли на плечи сельской администрации. Доля колхоза 500 тысяч и транспорт.

Ну а мы называем фамилии тех, без кого не состоялся бы праздничный           концерт: В. И,

Топтыгина с учениками, А. Б Дорофеева со своим коллективом, О. Н. Темняткина с девоч-ками-старшеклассницами и детский сад. Спасибо!

                               Список  ЖИТЕЛЕЙ МАРТЫНОВСКОГО

СЕЛЬСОВЕТА, НАГРАЖДЕННЫХ МЕДАЛЬЮ

«50 ЛЕТ ПОБЕДЫ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941—1945 гг»

ВЛАДЫШИНО

Дорофеев В. В.                                                                      Негодина Н. И.

Негодин А. Д.                                                                            Смирнова М. Д.

ДЬЯКОНОВКА

Блохина М. И.                                                                              Комякова Е. А.

Каретникова  В.  С.                                                                      Румянцева К. Н

Каретникова  3.  В.                                                                 Самолетова  А.  И.

Каретникова Н. И.                                                                        Смирнов В. В.

Крюкова В. П.                                                                             Смирнова 3. Д.

Киселев П.  И.                                                                                Яковлева В, С.

КИНДЯКОВО

Дрязгов Ф.  В.                                                                         Разумовский Е. П

Дрязгова 3. С.                                                                              Тарасова Е.  Н.

Разумовская А. П.

ЛЕВЦОВО

Румянцева Н. П.                                                                            Сизова А. М.

Румянцев И. С.

МАРТЫНОВО

Алексеева А. И.                                                                              Знамов Н. И.

Антошина  А.  А.                                                                             Знамова О.  В.

Антошин  Н.  Г.                                                                                    Крюков В.  В

Богданова  П.  И.                                                                            Крюкова О.  Н.

Великолепова Е. В.                                                                  Кудрявцев А. Ф.

Виноградов М. А.                                                                       Мелешкин В. В

Година П. В.                                                                             Мелешкина Н. А.

Галунова В.  И.                                                                                 Преснов А. В.

Голышкина К. Ф.                                                                         Преснова О. И.

Голосова  О.  К.                                                                           Румянцева Е.  И.

Григорьева  А.  И.                                                                         Соколова В. С.

Дорофеева Н. А.                                                                    Тарасова В. Ф.

Ершова Т. П.                                                                                     Тарасов П.  Н.

Ершова  В.  А.                                                                                   Чиркова А. В.

Ершов М.  Н.                                                                                Щеникова А. В.

Ершова В. В.

НЕФИНО

Блохина 3. А.                                                                                     Мехов М. А.

Громова А. М.                                                                                  Осокин В. Н,

Горюнова М. М.                                                                            Осокина 3. И.

Курашова А. И.                                                                                  Розова А. И.

Киселев И. И.                                                                                 Тихонова В. С.

Матвеева Н. А.                                                                               Тихонов Н. А.

Мехова А. Ф.

ПАРФЕНОВО

Тихомирова 3. Д.                                                                    Тихомиров Ф. П.

ПЕРЕМОШЬЕ

Афанасьева В. И.

ХОРОБРОВО

Обручников А. А.                                                                  Соколова 3. А,

Обручникова Т. М                                                             Темняткина М. И.

Соколов А. И.                                                                          Шабанова П. Н.

ЮРЬЕВСКОЕ

Богородский С. В.                                                               Овчинникова  А.  В.

Богородская А. И.                                                                          Первов М. П.

Виноградова А, Н.                                                                          Фатова Н. А.

Виноградова Е. В.                                                                            Фатова М. И.

Галунова  В.  А.                                                                                 Чураков И. Н

Лапшин С.  И.                                                                                  Чуракова Н. И,

Лебедева П. А.                                                                               Чураков А. Н.

Овчинникова А. Ф,                                                           Чуракова А. В.

№ 8—9 (27—28), май—июнь    1995 г.  «КАЦКАЯ    ЛЕТОПИСЬ»                                                     2 СТР.

                              помним

О моем прадедушке

О моем прадедушке Иване Филипповиче Орлове, я узнала из рассказа бабушки Ольги Ивановны. Я узнала, что он родился в 1897 году. Был участником двух войн. У них с прабабушкой Матреной Максимовной было пятеро детей.

До войны он учился на землемера, но, не закончив учебу, ушел на фронт — началась Великая Отечественная война. В то время ему было сорок четыре года. Было это в 1941 году.

Воевал он рядовым солдатом. Письма с фронта писал часто. У бабушки сохранилось тридцать восемь его писем. Он очень любил свою семью. В каждом письме беспокоился о семье, просил чаще ему писать о детях. В одном письме он писал: «Разгромим врага, и ваш папа вернется домой».

Но он знал, что его могут убить в любое время. И поэтому в конце каждого письма писал: «Прощайте, прощайте.»

Помню такие слова из его письма: «Садится солнце на закате, а мы с товарищем сидим и обсуждаем, где Москва. Не ужели не придется вернуться в круг семьи?»

Воевал прадедушка под Сталинградом. Там шли тяжелые бои. Там он и погиб.

Он воевал всего один год. Я горжусь своим прадедушкой и буду о нем помнить.

ЮЛЯ  ПРЕСНОВА,   5  класс.

И. С. Румянцев:

„Бак один человек были" 

моя война

Апрельское солнце, ликуя, прогревало землю, его лучи устремлялись к затаившемуся в укромных местах снегу. Но разомлеть под весенним солнечным потоком не давал северный ветерок.

Чистая, сухая асфальтовая дорога ворвалась в Левцово, затем резко вильнула налево, но у меня остановка у крайнего  дома. Велосипед сиротливо приткнулся у дорожного столбика. Пошла по деревне беспокоясь: смогут ли жители найти время оторваться от хлопот по хозяйству? Вот и Иван Сергеевич Румянцев очищает трубы выставленной печки-времянки. Приглашают хозяева в дом, черная собачка лает для острастки, но через порог пропускает.

...Перебираем рассыпанные на столе старые фотографии. Искать фронтовые снимки помогает супруга, Надежда Павловна. Вот, нашли. Высокий, статный боец, в ладно сидящей гимнастерке и пилотке, надетой как положено — это и есть Иван Румянцев. А рядом снялись его товарищи. Двое из них, ярославцы, погибнут, а третий окажется полицаем, узнают об этом в конце войны и заберут. А за спинами снявшихся высятся стройные, как свечи, сосны.

—   Где же  это было!  — спрашиваю   Ивана   Сергеевича.

—   На      Украинском     фронте, 1943  год, лето. Все время около леса   находились,  профессия  военная того требовала, — так  началась   наша   неспешная   беседа, заставившая   ветерана   вспомнить некоторые эпизоды суровой солдатской   жизни      пятидесятилетней  давности. —  На  Карельском фронте   телефонистом     служил, потом рацию дали, брала она на семь       километров   в     радиусе. Были   мы  приданы  пехоте,  почти на   одной  с   ней  линии  располагались.   Корректировали     огонь: командир   взвода,      наблюдая   в бинокль   или   стереотрубу,    дает координаты  —  мы     передадим, пехота и  пойдет. В батарее    две рации:   одна  на  связи  с   полком, другая   на   огневой   позиции.

—   Иван  Сергеевич,  о  потерях горько  вспоминать, но...

—  Первый раз попали в переделку на Украине. Из 24  пушек осталось  у  нас      три,   и  с  ними

две недели воевал наш полк, от которого осталось в живых человек 60. Потом — переформировка в Коломне.

Было и такое: из двенадцати пушек собрали только три. Я уже был связным, от командира полка до огневой передавал голосом. Бегу, например, и передаю: «Противник переходит на передовую линию!» Были и другие приказы. А вот команды «Отступать» не было.

Через Днепр удачно переправились по команде: «Берег оставить!». Плыли на лодке. Ночь. Дождичек, а Днепр широкий. Переплыли, в какой-то хате переночевали — нас уже за живых не считали.

—   А  были ли  неуставные отношения,   конфликты   в   солдатской среде?

—    Не   случалось   такого,   как один   человек  были.   Разных   наций   люди       служили.     Татарин, единственный недостаток которого:  придешь с наряду, а он храпит.   А   еще   цыгане,  узбеки,   казахи,  украинцы....  Командир  был молодой   лейтенант   Кокошкин.

—  О трусости...

—   На   реке   Жиже   мы    были, вроде     как   в   Румынии,     Немец сделал   наступление.   Вся   пехоте убежала,  остались  мы   с   пушками.  А  командир  батареи,  еврей, тоже   убежал,   а   когда   поймали оправдывался:   «У меня     понос.» Народ  смеялся   над  ним»  Его  из партии   на...   как   паникера,   а  он не  успокоился  —  в   Киев   на  утверждение,  но  и там решили — исключить!    Чтобы   вновь    получить   партийный   билет,      остался служить еще два года после войны.

—   Было ли  чувство      мести  к фашистам!

—   В   городе   Бреслау   уничтожали   в   лесу   группу   человек   в 20,  прорвавшихся немцев, а войне   почти  конец.  Служили  у   нас два   брата-близнеца  Ром   и   Рем, и вот здесь одного из них убили. Нет  сил  было  смотреть,  как  переживал брат,  оставшийся в живых.   Немцев     этих       захватили, обыскали,   заставили   ямы     себе выкопать.   Была   уже       команда: «В   ружье!»   Но   приходит   легковая   машина,   из      нее       приказ: .«Отставить!»   А   ровик   выкопали уже и  в  исподнем    остались  немцы-то.  Жалко    было,  что  не расстреляли   их   за   мужиков   наших. —Не всегда гладко служилось!

— Гауптвахту мне приходилось охранять, а сам не сидел. Хотя один раз думал, что посадят. Были в Коломне, стоял в наряде — машины охранял, а начальник штаба по бабам ходил. И забрался я от дождя в машину...

Вдруг    дверь     открывается,  и схватил он  меня за автомат. Ну,

думаю, все — на губу. Разводящего все нет и нет, но вот появился: «Велели сместить тебя.» Я к командиру батареи, докладываю, а он: «Иди, на реке маты плести помоги ребятам.» Так потом нигде не помянул, а мог бы угодить я.

—   Не обошлось без забавных историй!

—Был я на огневой с рацией и сменщиком узбеком. Я отдыхал. А в это время командир батареи передает позывные «Петух, петух!», а там ему отвечают: «Пи-вин слушает!». Не поймет в чем дело, будит меня: «Румянцев, вставай! Там какие-то «пивины» появились!». А это, оказывается, сидел на рации хохол, забылся и назвал петуха по-украински.

—  Войне конец, а служба продолжалась...

—   Вот  пустяк  вроде,  а  запомнилось.  В  германском      городе Глагау   получили   мы   новые  гимнастерки.   Город   был   разрушен, но склады с  продуктами    сохранились. Солдаты дорвались: расстреливали бочки с вином из автоматов.  Ну  а  я   оскользнулся     на сливочном   масле,    гимнастерку, жалко, испачкал.

Хорошо помню, как ясным весенним днем, в посевную, возвращался домой в Левцово.

Подошел к концу наш    разговор,   а   сколько   еще       осталось памятного,   пережитого,   выстраданного   невысказанным!

Покидаю гостеприимное Левцово, а позади остается чудесный вид на широко и вольно разлившуюся Пойгу, и не верится, что через несколько дней съежится, соберется она в узенький лениво текущий ручеек, чтобы новой весной все повторилось сначала. И пусть еще много-много раз радуются ее могучему разливу Иван Сергеевич и все добрые люди с суровой военной судьбой.

Н. ИВАНОВА, д. Левцово.

В  НАШЕЙ СЕМЬЕ.

В нашей семье воевали два моих прадедушки: Василий Иванович Рубанов и Иван Васильевич Глазов. Рубанов Василий вернулся с войны с осколком в голове и с раненой ногой, а Глазов Иван — без ноги.

Рубанов Василий служил в пехоте. Часто голодали. Когда походную кухню разбомбят, ели что попадалось: грибы, ягоды. И вот случилась с ним беда. Несколько дней не ели — не было походной кухни. Вот идет он с

товарищами. Увидели гриб, взяли его. Съели. А гриб оказался ядовитым. Выходили Рубанова Василия в медсанчасти, а вот язва желудка осталась. Так он вернулся домой с двумя ранениями и язвой желудка, от которой потом и умер.

Глазова Ивана из «учебки» повезли на фронт. Едут они на машине, видят — летит самолет с красными звездочками, свой, значит, советский. Вдруг «свой» самолет развернулся и начал обстреливать нашу машину. Так прадедушку ранили в ногу, ее потом ампутировали.

У Рубанова Василия дома в Нефине осталось пятеро детей. Среди них была и моя бабушка Варвара. Ей в то время было всего шесть лет. В семье она росла вторым ребенком, старше ее был только брат. Бабушка помогала своей матери Афанасии Александровне. Ей приходилось следить за младшим братом и сестренками.

Летом она пасла скотину, а зимой ездила за дровами. Весной всей семьей пахали я сеяли; да ведь не на лошадях (их у них было две или три на всю деревню), а на быках. Лошадей берегли, чтобы выехать в соседнюю деревню за продуктами и за письмами с фронта.

Бабушка пекла хлеб сама. А еще ели похлебку из головицы, тошнотики. Так жила моя бабушка Варвара, она помогала! семье как могла.

И у Глазова Ивана тоже осталась семья. Она состояла из жены Евгении Марковны и пяти детей. Среди них была и моя вторая бабушка Маша, ей в то время было четырнадцать лет. Бабушка работала на торфоразработках. Она ездила на паровозе. Торф добывали зимой, в холод, в ветер; она рассказывала, что люди даже замерзали. Также приходилось ездить на лесозаготовки. Это тоже тяжелый труд — передвигали тяжелые бревна в сильный мороз.

Помогала  бабушка  и   по  дому. Она  была  вторая  в     семье,     ей приходилось очень тяжело: работа дома, работа на работе.

Вот что помнят мои бабушки о годах Великой Отечественной войны.

Наталья  ГРОМОВА  (8  класс).

Виноградовы в годы войны

В 1941 году, весной, вся семья Александра Алексеевича Виноградова уехала в Финляндию.

Жили Виноградовы в деревне Мартыново. Их дом, низенький, маленький, старенький стоял там, где сейчас живут Воробьевы, только на задворье, в огородах. Уезжая на новое место, дом продали, а корову и прочее имущество взяли с собой.

В июне того же года началась война, и из Финляндии стали всех эвакуировать. Выехали Виноградовы на лошадях обозом и доехали до Тихвина, а впереди —Ладожское озеро. Хотели переплывать его так: на дневной барже перевезти детей, а вече ром корову. Но моя прабабушка сказала: «Поедем все вместе: днем — так днем, вечером — так вечером:» Наконец, решили переехать днем и правильно сделали. Баржу, которая переплывала через озеро вечером, утопили немцы, и весь народ утонул.

Потом опять на лошадях. Молодые солдаты были ближе к мирным жителям и спрашивали: «Нет ли куска хлеба или чего-нибудь другого поесть». Прадедушке дали бронь довезти до Мартынова всю семью в количестве девяти человек и велели сразу же возвращаться обратно И как он только возвратился, его послали на Ленинградский фронт под Старую Руссу. А прабабушка Мария Семеновна работала дояркой и поднимала такую большую семью.

Прадедушка писал с фронта много писем, но однажды пришло извещение о том, что красноармеец Виноградов Александр Алексеевич пропал без вести.

Елена ВИНОГРАДОВА (8 класс) ОТ «КЛ»: В «Книге Памяти» мы отыскали такие строчки: «Виноградов Александр Алексеевич, уроженец д. Мартыново, погиб 23 апреля 1945 года в Лычковском р-не Ленинградской области».

№ 8—9 (27—28), май—июнь    1995 г.  «КАЦКАЯ    ЛЕТОПИСЬ»                                                   3 СТР.

ПОМНИМ

Жизнь  величиной с роман

Ее знают все. Такой уж характер у человека, еще старинной закалки, гордый, независимый. Ох, и глаз у нее: пусть из Перемошья, да далеко видит, многое примечает. А люди ее побаиваются: не скривит, не солжет, все, что думает, напрямую выскажет.

Такой ее знают все. Но чтобы понять человека лучше, нужно просто прийти в ее дом-развалюху, вдоволь насидеться с говорливой хозяйкой, посмеяться и поплакать вместе с нею ее удивительной судьбе, богатой не только годами, но событиями и переживаниями. Жизнь, величиной с роман, жизнь, достойная романа, возможно ли описать тебя стороннему человеку?  

*            *            *

Родилась Валентина Ивановна далеко: в Ленинградской области, в Кенгисеппском районе, на самом берегу Финского залива, в красивой, окруженной сосняками деревне Логи. Семья Афанасьевых растила шестерых детей: Лиду, Валю, Катю, Петю, Васю, Юру. Любимицей отца, Ивана Петровича, была Валентина—вся в него характером. Потому и выделял он ее. Бывало, скажет: «Дочка, погладь мне сорочку», и Валя радехонька хватается за утюг. Купит дочерям по платью, а ей все не такое, как сестрам.

Детство, детство... Вспоминается оно Валентине Ивановне самой счастливой порой. Хотя по нынешним меркам те тридцатые годы не были легкими да беззаботными. Тяжело приходилось даже детям. Девочки вместе с первой учительницей Анной Александровной все лето проводили в поле: колоски срезали, сено сушили. Работали с девяти до двенадцати, часовой перерыв —и опять работа до шестнадцати часов.

Зато и веселым было время: пели красивые русские песни, озорные частушки, плясали под гармонь... Жаль, длились оно недолго. Не исполнилось Вале двенадцати лет, как в дом постучалась беда.

*            *            *

Война!

Первые два месяца текли в тяжелом напряжении. Линия фронта все ближе и ближе под ступала к Ленинграду, грозя оставить позади деревню Логи. Наконец, в конце августа у населения отобрали и угнали скот — верный признак того, что" скоро враг. Ушли и сами защитники, оставив мирных жителей на произвол судьбы. А через день Валя, взглянув на дорогу, как закричит:

— Чернуха!

Дорогу к Ленинграду перерезали немецкие войска, и пришлось отпустить скот назад. Правда, ненадолго вернутся к крестьянам их Буренки — придут фашисты и тоже угонят скоп ну, теперь уже навсегда.

Три тяжелых томительных дня —они навсегда отчетливо врезались в память маленькой Вали. Русские уже ушли, немцы еще не пришли. Напряженно всматривались логинцы вдаль, но видели только пламя — отступая, красные поджигали фермы, заводы.

Но вот настал тот день. Зловещий треск мотоциклов сползающей с холма мотопехоты заставил всю деревню съежиться, замереть в своих избах. Первая встреча с фрицем... Вот он, взошел в дом. Огляделся. Заглянул туда, сюда, безразлично скользнув взглядом по оцепеневшей от ужаса семье. Увидел вход в подполье. Взглядом приказал открыть люк и — «Партизанен»—выпустил туда автоматную очередь. «Яйки!» — забрал корзину с яйцами и ушел прочь

Так в сентябре 1941-го начались долгие годы оккупации. Трудно представить, как жили люди без скота, без работы, без всяких средств к существованию. Впрочем, коров отобрали не сразу. Какой же ты подвиг совершила, Чернуха! Надоенное делили на семь частей: стакан годовалому Юре, стакан четырехлетнему Васе, старшим детям по стакану и стакан матери, Настасье Семеновне.

Зимой запасы семьи Афанасьевых кончились. Есть стало нечего. Надо как то спасаться от  голодной смерти... Валя и старшая Лида решились на отчаянный шаг — добыть муки в соседней Эстонии. Взяли отцовы валенки, пилу-двуручку на всякий случай прихватили и отправились, волоча за собой салазки, в страшную даль, в неизвестность, за семьдесят километров к богатым эстонским мужикам счастья пытать.

Шли, опасаясь. Не приведи, Господь, на немецкий патруль напороться. Упаси, Боже, в ночной комендантский час кому-нибудь на глаза попасться!

У самой эстонской границы Валя обернулась:

—  Лида, лошади!

—   Ну, будь,  что будет — деваться  некуда. Не убьют,    так с голоду помрем.

Девчатам повезло. Догнавшие их эстонцы обошлись с ними по-доброму. Посадили на сани, пустили переночевать, дали за валенки полтора пуда муки и назад отпустили.

А вот пилу так никто и не взял...

Муку экономили: парили ее, мяли и кормили малышей.

Что чувствовали, как выжили брошенные люди?

Пришла весна 42-го, а в доме ни крошки и в грядку ткнуть нечего. Ходили, побирались, кто что даст на семена — посадили рожь, картошку, турнепс. А сами пока мхом перебирались. Маленькому Юре его не осилить, для него липовые листья щипали, кашу из них варили. Сидит Юра, невкусной липой давится, глазенками хлопает, к старшим тянется. Ой, Юрка-Юрка, наешься еще пареного моха!

И все о будущей зиме думали —грибы сушили.

О чем мыслим, что вспоминаем мы при слове «война»? Валентине Ивановне Афанасьевой каждой военный день, каждая деталь отчетливо врезались в память, чтобы остаться в ней уже навсегда.

...Сидели, обедали. Бомбило. Вдруг мимо уха братишки Юрки чиркнуло осколком Стекла.

...Между домом и баней упал снаряд. Двадцать восемь Дыр насчитали в стене.

Валентина ребятишек к школе водила, туда, где немцы расположились на постой. Поманят детей и недоеденное в руки сунут. Только плюнут сначала в тарелку. Голод не тетка — надо терпеть. «Бяка это,» — скажет Валя, выловив ложкой плевок.

Потом немцев румыны сменили, издевались же они над людьми! Подзовут и объедками в лицо швырнут.

*            *            *

До сыта нагляделись. Вот он, ариец. Высокий, стройным, в черной форме и начищенных сапогах. Берет в охапку Петю и  сажает его в бочку. Уходит в дом, а Катя, почуяв неладное, со всех ног к сестре бежит:

—   Валя,   давай  скорей     бочку опрокинем!

Еле-еле справились.

—  Петя, вылезай,  вылезай же! Ползи,   милый,   давай,   ползи!

Успели! Спрятались за угол, оттуда видно, как выходит немец, с ведром, не глядя выливает воду в бочку и закрывает крышкой. Из щелей идет пар, в ведре был крутой кипяток.

С тех пор Валя ходила к школе только с Катей. Младших не брала, а старшая, Лида, говорила:

—   Я не пойду. Я не выдержу —  плюну немцу  прямо в  лицо!

Отец, Иван Петрович, был чекистом, в партии состоял с 1918 года. Добрым был. Любое дело бросит, а людям поможет. Как жил? чем занимался? что в сердце носил? — этого не могла еще понять двенадцатилетняя Валя. Помнит, перед самой немецком оккупацией появился он в доме нежданно-негаданно.

—   Не   ругай   детей,   Настя,  — наказывал  он  жене. —  Для  них наступает  тяжелое  время.

И любимице своей:

—   Дочка,  на      тебя      надежа вся.

И исчез. И снова появился так же внезапно. Солнечно было. Хорошо! Валя мела крыльцо, как вдруг комендант:

—   Уходи, сейчас  партизан  повезут.

Подъехала машина, и девочка замерла на крыльце. Вот собаки, овчарки немецкие вот — эсесовцы; вот...

Чуть было не вскрикнула Валя, да каким-то чудом Бог удержал. А отец пальцы к губам

приложил, и глаза вниз смотрят. Поняла Валя, что это он ей признаваться не велит. Нельзя, погубила бы и себя, и родных — партизанские семьи поголовно расстреливались. Даже близким ничего не сказала, опасно, вдруг ненароком выдадут.

Но скоро узнали все. Валя и старшая Лида шли мимо пожарного депо, как вдруг их остановил эсесовец:

—   Ком!  —   приказал      он.  — Ком хир...

На ватных ногах девушки робко подошли к нему.

—   Вы,   русские,     знаете       кто стреляль? —  а  сам     на    бумагу под  стеклом  тычет.  Там  список расстрелянных  партизан. Первая фамилия на «А» — «Афанасьев». Отец! — застучало  в висках, помутнели   глаза.  Но  Лиза     опомнилась  первой.  Как  будто     поскользнулась   и   ущипнула   сзади.

—  Не,  не знаем таких! — девушки медленно уходили домой, пряча    от    любопытных    людей проклятые слезы.

Сжалась семья, даже дети избегали   смотреть   в   глаза   односельчанам:   выдадут   или   нет?

Вдруг арестовали мать. Заперли в бане, часовых рядом поставили. Ее обвинили в том, что она без разрешения выходила в море ловить рыбу — нет, не предали логинцы Афанасьевых. Однако, дела все равно плохи, Выясняя личность задержанной, могли докопаться, что арестантка — жена партизана.

Спасла Галя, дочь директора школы, которая работала в немецкой комендатуре. Достала виски, напоила коменданта и, пьяному, сунула на подпись приказ об освобождении арестованных. Фу-у, подписал; теперь печать, и тетка Настя и еще несколько женщин на свободе.

Потом уже, ближе к концу войны, передавали логинцы друг другу страшную весть: Галю расстреляли. Оказывается, работая в комендатуре, оставалась отважная девушка своим человеком.

Страшна          война      голодом,  страшна смертью, страшна еще неизвестностью. Третий год живут советские люди под пятою немецких солдат. Третий год засыпают с сомнениями: проснемся ли? А упрямое сердце надеется: но когда же придут русские солдаты? На утро — только немецкая речь да слухи. . В конце 1943 года шептали о том, что красные наступают Еще говорили, что угоняют народ рабами в Германию. «Господи, неужто и нас увезут!» — мучалась семья Афанасьевых. Слухи оказались правдой: забрали старшую совершеннолетнюю Лиду.

Следом отобрали скотину. Жаль Чернуху, да что делать —

приказ есть  приказ,  и мать увела корову.

А спустя две недели вдруг нечаянный стук в окошко! Лида! Сбежала из Нарвы и вернулась к родной семье. Как сердцем чуяла, что будет дальше.

Один из дней декабря 43-го выдался очень морозным. Жители деревни Логи и окружающих селений выполняли немецкий приказ: явиться в восемь часов утра на полустанок Ручьи, взяв с собой что успеют собрать и смогут унести. А много ли унесут ребята Афанасьевы. Воон, они, по посаду плетутся. В центре долговязая бойкая девчонка — это Валя, она в семье за атаманшу. Юру на закукры посадила. Вася рядом идет, за карман ухватился, Петя с другой стороны за руку держится. Лида, мама, Катя — все с котомками, Вася и тот — сумку волочет.

Идут Афанасьевы. Молчат. Только стремятся теснее прижаться друг к другу.

— Юра, да не держись ты так крепко, — старается быть спокойной Валя, — А то удавишь ведь.

Согнали русских на станцию, посадили в телячьи вагоны по тридцать два человека в каждый. Сосчитали, закрыли, заперли. Повезли. Сколько времени едем? — никто не отвечал. Слышно только, бомбят. Куда везут? — у кого узнаешь?

Наконец, остановка в каких-то четырех каменных домах за колючей проволокой. «Наверное, здесь до нас пленных солдат держали,» — догадались люди. Жизнь в них запомнилась тем, что кончились съестные припасы, захваченные с собой в дорогу. Если то, чем кормили немцы: баланду из мороженной картошки с капустой по поварешке на человека.

И опять вагоны. Снова дорога Мороз. Снег. Колючая проволока. Бумажные бараки на берегу Балтийского моря.

—  Ой, Лида, — сказала однажды Валя, — посмотри, вроде как дым показался?

—  Правда, дым!

Два парохода, большой и маленький, повезли согнанное русское население на работы в Финляндию, тогдашнюю союзницу Германии.

Погрузка и плавание до Финляндии выглядели больным сном Все сбилось, смешалось. Кругом шум, рев, стук, гам, плач и в голове Валентины одна, мысль: только бы сохранить детей и самой не потеряться в этой круговерти.

Из всей команды корабля по-русски еле-еле волокла лишь одна медсестра Красного Креста. — Вещи в трюм! — распоряжалась она. Следом за вещами в трюм отправили и не уместившийся на палубе народ.

—  Не бойтеся, — пошутила на ломаном   русском   медсестра.   — Считайте, что  вы уже  под водой

Наконец, тронулись. Поплыл корабль, закачался на волнах — людей в полутемном трюке с боку на бок переваливает. Страшно.

Окончание  на 4-ой  странице.

ЖИЗНЬ ВЕЛИЧИНОЙ  С РОМАН

Окончание.  Начало на 3-ей стр.

Слышно, как о борт корабля стучат волны, качая судно то в одну, то в другую сторону. От долгой качки кружилась голова, а сознание уходило и возвращалось, уходило и возвращалось. Все заболели морской болезнью. Рвало, на палубу никого не выпускали. Корабль плыл словно пирог, начиненный полуживыми людьми, как вдруг все очнулись от страшного скрежета.

Юра вздрогнул и прижался к сестре:

—Валя,  меня  не  оставляй! И Вася:

—  И меня не оставляй!

«На тебя все надежа, дочка!»— в который раз сказал отец.

—   Ну как же я вас оставлю!— утешала Валя, сама не уверенная а том, что выживет.

В трюм спустилась медсестра и, стараясь перекричать скрежет, объяснила:

—  Не бойтесь, это мы идем по льду!

Но слушать ее было уже некому. Валя с тревогой отхлыпывала одного парнишку, другого, пока сама не потеряла сознание.

Очнулась от...тишины. Приплыли! Наконец-то земля — город Турку.

Когда объявили об этом, все равно не верилось: лежишь в темном трюме и кажется, все вокруг по-прежнему вертится. Оголчили друг друга, оказалось, пропала мама. Стали вылезать. На четвереньках, не в силах встать, продвигались по вершку, переставляя вперед младших ребятишек и вещи. Мать лежала на ступеньках вверх.

—  Дети живы?

—  Живы.

Обессилевших везли на машине. Хотели посадить в нее и малышей Афанасьевых, но Валя, уставшая, упрямая, твердо возразила:

—Детей я не отдам! И заплакала. Вспомнилось    ей,

как в каменных бараках потеряли Юру. Насилу нашли его тогда. Он сидел крохотный, молчаливый,

глазенки блестят—бросили! Удивительное дело, ни разу за все скитания не попросил есть, а

ведь маленький еще, четырех лет не исполнилось.

—   Я   не  отдам!  —  в   наказание тащила детей на себе, всю дорогу пешком волокла.

*        *        *

В Финляндии первый раз по-человечески накормили. Разве забудешь этот обед: двадцать граммов масла, кусочек хлеба и чашечка кофе.

Пригнанных стали разбирать хозяева, но кто же возьмет семью Афанасьевых с малолетними ребятами? Так и промытарили всю зиму, пока весной 44-го не попали на лесопильный завод.

Обращались  хозяева  хорошо.

Осенью 1944 года, когда уже стало ясно, кто победит, Финляндия вышла из войны, а чуть поз-

же стала союзницей Советского Союза, объявив войну Германии. Желающих финские власти стали отпускать на Родину.

—   Добровольцами  поедете? — спросили   Афанасьевых.

Мать ответила: —У меня дети пешком пойдут!

—   Пешком не надо, — возразили финны, — повезем на поезде.

А Вале  почему-то не верилось.

—   Ой,   Лида,  —   все  тревожилась она, — не повезут нас домой!

Уже в советском Выборге из вагона в вагон поползли разговоры о том, что домой никого не пустят. Слухам верили и не верили: за войну ко всему привыкли, но ведь вроде свои, советские, не немцы... В Ленинграде, когда состав пришел не на Балтийский, а на Московский вокзал, все стало ясно.

—   Ваш   поезд   пойдет   в   Ярославскую область!

В Бологом объявили и конечный пункт — Лом Рыбинского района. Но высадили на станции Волга. Отобрали картошку, да денную финнами. Хорошо, что хоть муку оставили.

Афанасьевы попали в деревню Нефедово Шипиловского сельсовета, а в 1949 году — в Перемошье.

Из всей большой семьи в наших местах осталось одна Валентина Ивановна.

Сергей   ТЕМНЯТКИН, д. Перемошье. 

СТАРИННАЯ  ПЕСНЯ

РАНЫМ-РАНЕНЬКО

Раным-раненько на зорькев ледоход

Провожала я хорошего в поход,

На кисете я, на самом на виду

Алым шелком шила—вышила  звезду.

Вышивала я удалой голове

Серп и молот алым шелком  по канве,

И  уехал  он, кручинушка  моя,

Биться  с   немцами   в  далекие  края.

Прогремела громом летняя пора,

Пастухи  пригнали  на  зиму  стада,

Только  мне  от  дорого  моего

Ни ответа, ни привета — ничего.

Поздней осенью в студеном ноябре

Проскрипела подворотня на дворе;

Мне  привез из-под Царицына  сосед

Шелком шитый, кровью  крашенный кисет.

Я кручину никому не расскажу;

Поздней осенью я выйду на межу,

Буду плакать, буду  суженого  ждать,

Буду слезы на дорогу проливать.

Я любви своей вовек не изменю.

Тот кисет, шелками шитый, сохраню.

А весной про кудри русые твои

Будут петь мне, одинокой соловьи. 

Эту песню любили петь мартыновские женщины в годы войны и после нее. А вспомнила слова специально для «КЛ» Валентина Федоровна Тарасова.

№ 8—9 (27—28), май—июнь    1995 г.   «КАЦКАЯ    ЛЕТОПИСЬ»                                    4 СТР. 

ПОМНИМ

         Архив па дому

ОТ «КЛ»

Наша сегодняшняя перепечатка из ветхой, склеенной местами газеты, по объему такой же, как некогда «Кацкая летопись» — в один лист. Называется она «Боевой призыв»; это орган 6 гвардейского корпуса 3 гвардейской танковой армии, в ее адресе так и значится: полевая почта 36 231 — К.

На первой странице большой портрет Сталина с подписью «Слава творцу могучей советской артиллерии, гениальному полководцу, Генералиссимусу Советского Союза Великому Сталину!». На обороте — фотографии артиллеристов, рассказы о их службе в годы войны. Среди них — заметка о нашем земляке Николае Ивановиче Знамове.

Выпущена газета в воскресенье, 18 ноября 1945 года и с тех пор бережно хранится в семье Знамовых как семейная реликвия. А теперь рассказ о нашем земляке будут хранить еще страницы «Кацкой летописи».

Мастерство артиллериста

То было два года тому назад. На правобережной Украине шли ожесточенные бои, в которых с особым величием проявилась сила могучей советской артиллерии. Замечательные мастерство и отвагу проявил и молодой наводчик 76 м-м. противотанковой пушки Николай Знамов,

Большими силами немцы предприняли очередную контратаку. На участок, где стояло орудие наводчика Знамова, направилось около батальона гитлеровцев. Их встретили наши автоматчики и пулеметчики. Находясь          чуть дальше боевых порядков, Знамов открыл прицельный губительный огонь по фашистам. Снаряды, посылаемые им, рвались в гуще, цепей немцев, образуя в ней 5реши.

Пока длился бой у траншей, немцы не могли сосредоточить весь огонь своих минометов и пулеметов на орудие Знамова — им приходилось обстреливать и наших пехотинцев и пулеметчиков.

Но бой есть бой. Все меньше становилось число защитников ваших траншей. Имея численное превосходство на этом участке, немцы прорвались через наши пехотные позиции и устремились на артиллеристов. Основной удар приняло на себя орудие Знамова. — Вот теперь предстоит жаркая работа, — произнес Знамов перед расчетом. — Ну, что же,

постоим!       Русские       пушкари   и встарь не качали!

До слуха артиллеристов долетали уже слова немецких команд. А Знамов продолжал свою работу. Он стоял у пушки вдохновенный, с горящими глазами. Казалось, все это он делает в спокойной обстановке. Но это было не так. Кругом отважных артиллеристов рвались немецкие мины, а Знамов продолжал вести огонь. Словно зачарованная стояла горсточка храбрецов в этом адском сплетении огня и дыма. Смерть отступала перед отвагой  артиллериста Знамова и его боевых товарищей. По 12—16 снарядов в минуту выпускали пушкари. И все они ложились в цель. Реже и реже становились цепи гитлеровцев.

Но вот из-за недалекого крайнего домика деревни показался фашистский танк. Его ствол медленно поворачивался в сторону орудия Знамова. Зоркий глаз Знамова его заметил раньше всех.

— Упредим врага, — крикнул наводчик, и тут же пушка была повернута на немецкий танк.

Быстро заработали у прицела руки артиллериста. Ствол пушки устремился прямо на вражеский танк. Немецкие танкисты струсили и спрятались за домиком, а через минуту-две ствол танковой пушки показался с другой стороны дома. Немцы хотели перехитрить Знамова, ударить изподтишка. Но орудие Знамова снова начало поворачиваться по направлению танка. Немцы снова скрылись. Но теперь Знамов уже не ждал пока танк появится с другой стороны дома. Он навел пушку на угол и как только немцы снова высунулись, Знамов дал выстрел. Он был удачным — немецкий средний танк задымился. Много еще боев провел бесст-

рашный артиллерист Николай Знамов. Стал командиром орудия Со своей верной пушкой он неотступно, огнем и колесами сопровождал пехоту на польской земле, громил врага в Силезии, штурмовал Берлин, освобождал Прагу. В клочья разлетались вражеские точки и укрепления от ударов Знамова.

На боевом счету гвардии сержанта Николая Знамова 3 сожженных немецких танка, 3 разбитых вражеских орудия, много пулеметов, десятки истребленных вражеских солдат и офицеров.

Родина высоко оценила мужество и умение артиллериста. Гвардии сержант Знамов награжден орденом Красной Звезды, двумя медалями «За отвагу», медалью «За боевые заслуги», медалями: «За победу над Германией», «За взятие Берлина»,

«За освобождение Праги».

...Отгремели бои Советского народа с фашистскими захватчиками. Наши воины приступили к упорной боевой учебе, к осваиванию богатого опыта Отечественной войны. Настойчиво и уме-

ло учит свой расчет и гвардии сержант Знамов. Свои занятия он оживляет рассказами о прошлых боях, передает свой опыт молодым артиллеристам.

Таков артиллерист Николай Знамов — бесстрашный в боях, отличный воин в дни мирной учебы.

Гвардии   капитан   В.   ВЕРЕВКИН.

Есть в семье Знамовых еще один документ, датированный 10 декабря 1944 года. Это письмо отцу Николая Ивановича — Ивану Адреановичу. «Мы комсомольцы-фронтовики, — говорится в том письме, — горды Вами, что Вы воспитали и вырастили Вашего сына, пламенного патриота нашей Родины. Ваш сын в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками проявил себя смелым, отважным и решительным воином. И, как пламенный патриот своей Отчизны, не щадя своей крови и самой жизни, он громит немецко-фашистских захватчиков».

Реклама :

«КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» № 8—9 (27—2rmal" style="text-autospace: none">      Май—июнь 1995 года Выпуск готовили: С. Н. ТЕМНЯТКИН Л. И . ЧУРАКОВА Газета     издается   на     средства    Мартыновской сельской

администрации 152846, д. Мартыново, Мышкинский район

Ярославская область.

Государственное предприятие «Мышкинская типография» Лицензия ПЛД № 82—3 Тираж 200 экз. Заказ—657