Кацкая летопись № 86-87

перейти на номер:

1;2;3;4;5;6;7;8;9;10;11;12;13;14;15;16;17;18-19;20;21-22;23-24;25-26;27-28;29;30-31;32-33;34;35-36;37-38;39-40;41-42;43-44;45-46; 47-48;49-50;51-52;53-54;55-56;57-58;59-60;61-62;63-64;65-66;67-68;69-70;71-72;73-74;75-76; 77-78;79-80;81;82 ;82п;83;84-85; 86-87; 88-89;90-91;92-93;94-95;96-97;98-99;100-101;102-103; 104-105;106-107; 108-109;110-111;112-113;114-115;116-117;118-119;120-121; 122; 123;124;125;126;127;128;129; 130; 131; 132; 133; 134; 135; 136; 137; 138; 139;

Главная                           IX Кацкие чтения                                                                                                         Как доехать?

Спонсор странички :

Газета краеведов волости Кадки Кадки (Кацкого стана) № 3—4 (86—87), март-апрель 1999 года


ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО НОМЕРУ

НОВОСТИ КАЦКОГО СТАНА 1 стр.
ЗА ЧТО ОВДЕЕВСКАЯ ДЕВКА НЮРКА ПЕСНИ УДОСТОИЛАСЬ 2 стр.
КОГДА БАЛАКИРЕВО БЫЛО СЕЛОМ 3 стр.
КАМЕННЫЕ ЦЕРКВИ ЗЕМЛИ КАЦКОЙ 3 стр.
НАЗВАНИЯ, СЕРДЦУ ДОРОГИЕ 4 стр.
КТО О ЧЁМ, А МЫ О ТАТАРО-МОНГОЛАХ 5 стр.
СМЕРТЬ ПОМЕЩИКА БАТУРИНА ПОТРЯСЛА РОССИЮ 6—8 стр.
РАБОТА НАД ОШИБКАМИ 8 стр.
СКАЗАНИЯ О ВОССТАНИИ ПРОТИВ ВЛАСТЕЙ 9—10 стр. ТОРГОВЛЯ И ПРОМЫШЛЕННОСТЬ ОТ ПЛАТУНОВА ДО ЮРЬЕВСКОГО 10—11стр ХОРОШО БЕСЕДОВАТЬ С М. Д. СМИРНОВОЙ ИЗ ВЛАДЫШИНА 11 стр.
НОВЫЕ ЗАДАЧКИ ОТ БАБЫ МАНИ 12 стр.


УЗЕЛКИ НА ПАМЯТЬ

ГАЗЕТА «ИЛ» В ЯНВАРЕ-ФЕВРАЛЕ 1999 ГОДА:
*) выпустила № 1—2 (84—85); *) выпустила календарик с видом Н -Топора; *) собрала IV Кацкие чтения (в Мартынове); *) подготовила два доклада на VI областную конференцию туристско-краеведческого движения «Отечество» (выступали С. Воробьёв и Е. Ершова);
*) участвовала в работе II Всероссийских Ири-нарховских чтений (в Борисоглебе); *) делилась опытом на научно-практической конференции «Истоки» (в Ярославле);
*) провела конкурс сочинений «Дорогие сердцу названия» (в Мартыновской школе имени П. А. Пятницкой);
*) а по субботам, как обычно, работал музей газеты «Кацкая летопись» (в Мартынове).

ПО КАЦКОМУ СТАНУ

МАРТЫНОВО. Не всякое ЧП — «чрезвычайное происшествие»
Частное предприятие — сокращённо тоже ЧП. «ЧП Ю. М. Воробьёв» появилось в Мартынове в конце прошлого года. Обосновался Юрий Михайлович возле старинного здания 1913 года постройки, и его магазинчик пришелся настолько «к месту», словно всё время здесь стоял. В новой торговой точке всегда полно товару. И работает ЧП без выходных и праздничных дней с 8 утра до 8 вечера.
БАЛАКИРЕВО. Отчего, спрашивается, председатель здешнего колхоза «Искра» А. А. Пономарёв получил премию в 300 рублей, а главный зоотехник хозяйства И. В. Казакова — 150 рублей? Ясно, за дело: в «Искре» очень хорошо протекает зимовка скота: коровушки и сыты, и доят неплохо (95 кг на голову в феврале), и падежа животных нет. Такое теперь редко где увидишь.
РОЖДЕСТВЕНО. Это только с виду здешний Дом культуры непригляден: бревенчатый барак, возведённый ещё в 1934 году. Зато внутри него кипит жизнь интересная, плодотворная. Директору клуба Т. В. Голиковой с худруками О. В. Самойловой и Т. А. Богдановой всё по плечу — от Дня села до танцевального вечера. И как заслуженное признание — Рождествеский ДК признан лучшим в Мышкинском районе по части организации и проведения культурно-массовых мероприятий.

2 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» март-апрель 1999 года

Об овдеевской девке Нюрке, которая удавилась


СТАРИННАЯ ПЕСНЯ

1. Тише, граждане, все внимание,
Я хочу вам про Нюру сказать —
Как случилося неожиданно.
Даже трудно пером описать!

3. Сестры старшие всё заботились,
Как бы Нюру срядней нарядить:
Туфли модные, платья разные —
Только б Анечке всем угодить!
4. Нюре этого недостаточно,
И на курсы учиться пошла;
Познакомилась с одним мальчиком
И любовь всю ему отдала.

5.А домой она возвратилася —
Повстречалась с знакомцем другим;
И вопрос она таи поставила,
Что навеки ты будешь моим!

6.Так сказала она, не ошиблася —
Этот факт доказательным был,
Но смириться с ним было тягостно,
Так как сердцу её он не мил.

7. Она вздумала: «Как я буду с ним
Молодую всю жизнь коротать,
А и жизнь в любви заключается —
Надо к сердцу неё это принять...»

8.Думу горькую она думала,
Не пила и не ела она —
На дворе она, на верёвочке
Свою жизнь погубила она.

9.После этого в скором времени.
Как сестра управляться пошла —
Руки белые, кудри вилися,
Но уж в петле висела она.

10.Та оробела, испугалася,
Но успела верёвку срубить;
Тут народ пришёл в скором времени
Стали в чувство её приводить.

11.После этого приключеньица
Три часа она только жила.
Молодая грудь, сердце билося —
Всё равно же она умерла.

12.Милы девушки, не влюбляйтеся,
Ведь любовь-то уносит покой:
Если б Анечка не влюбилася.
Умерла бы ведь смертью другой!

13.Под конец такой, что заставило
Молодую всю жизнь коротать;
А родные-то с большой жалостью
Часто будут её вспоминать.



Никакими словами, наверное, невозможно передать переполох, что случился в деревне Овдееве в конце 20-х годов. Из петли вынули красивую девушку осьмнадцати лет...
А она и вправду была самой красивой в Овдееве, да и в округе всей. Старые люди запомнили её стройной, чернобровой, с густыми вьющимися волосами. На биседах в своем бордовом платье выступала, что царица!
Звали её Анна — Нюра, Нюрочка, Анечка. Изо всех сестер Румянцевых она была самой младшей и самой красивой. А жила вместе со старшей сестрой Тамарой и её дочкой; остальные Румянцевы к тому времени перебрались в Питер.
У них-то и жила Анечка, когда училась в городе на продавца. Познакомилась с мальчиком, влюбилась в него да так, что когда После учебы в Овдеево вернулась, ни спать, ни есть не могла — всё о нём думала! Но от него — ни слуху, ни духу. А ведь писать обещал! Не-ужто позабыл так скоро!?
Но время шло, и поуспокоилась Анна. Когда женихи к ней сватались, смотрела на них спокойней (а сватались к ней многие — красива была!). Всех настойчивее Саша Чирков оказался — сам мартыновский, но жил в Ленинграде, лишь только на лето к родным приезжая.
Он и в карты к ним играть, и по вечерам до поздна засиживался — только не привечала его Аня. Всё отказывала-отказывала, да неожиданно и... согласилась за него замуж пойти!
То-то была свадьба: богатая, веселая! Посреди праздничного пира подают Ане телеграмму, а „в ней... А в ней всего два слова: «Еду. Жди». Сердце упало у Анны — от него, от ленинградского, весточка с кем во время учебы познакомилась, кого больше жизни любила.
Еле-еле до конца застолья досидела, с женихом в Мартынове ехать отказалася — велела завтра приезжать. Так и уехал жених первую брачную ночь коротать в одиночестве... А Нюра как не своя стала. Всё чего-то писала, писала... Рвала бумагу, и снова за перо! Потом позвала племянницу и лучшее свое платье ей подарила. Тамара, мать девочки, даже обиделась:
— Ну вот, из дома уходишь, а родной сестре ничего на память не оставишь!
— А тебе всё достанется! — был Ответ
Тогда на эти слова никто и внимания не обратил, а на другой день...
А на другой день вынули Нюру из петли. Сколько дней она прожила — воспоминания рознятся: то ли три дня, то ли часа три. Но умирала Нюра в муках: кричала, изо рта пена шла.
Вскрывал Соколов, врач из Мышкина. Тут же на улице и вскрыл, только детей отогнал. На удивление всех деревенских вынул врач... трупик младенца—
была Нюра беременной!

Тут и молодой супруг подъехал. Чуть с ума не сошёл, и на похороны не остался!
А хоронили — в церкви не отпевали. Поп не разрешил. Закопали Анну Румянцеву на краю Хоробровского кладбища — ни креста, ни оградки не поставили. Но холмик местные жители и по сей день укажут где.
Нет, не забылась она, красавица Нюра. В песнях осталась, в воспоминаниях. Уж, наверное, за красоту её да за любовь безрассудную досталась ей такая судьбинушка...

* * *

Песню записала Наталья Замяткина от своей бабушки Клавдии Фёдоровны ГОЛЫШКИНОЙ (д. Мартыново), первый куплет вспомнила Мария Ивановна ТЕМНЯТКИНА (с. Хороброво). А вот второй куплет позабылся — может, из читателей кто подскажет!



март-апрель 1999 года «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» 3 стр.

Угличские писцовые книги XVII векаъ

Что ж, продолжим путешествие по Кацкой вотчине боярина-князя А. Ю. Ситцкого и на сей раз узнаем, каково было году эдак в 1632-ом село Балакиреве.
Да-да, здесь нет ошибки: в XVII веке Балакиреве было именно селом, а не деревней. Впрочем, сами балакиревцы об этом наверняка догадывались. Всякий раз, когда ведутся земляные работы возле современных КБО и библиотеки, неизменно на два штыка лопаты то гроб попадется, то кости человеческие. Не иначе, тут и было древнее кладбище.
А где же церковь стояла? Наверное, там, где запомнили старожилы часовню — на дороге, против дома Куликовых.
— А красивой была, — рассказывают старики, — деревянной, восьмигранной, с главкой. Кругом рамы со стёклами, а повыше их иконы В неё батюшка с Рождествена служить приезжал...
В колхозные времена часовню использовали под картофелехронлиище, а потом и вовсе пропала куда-то краса и гордость Балакирева.
Вот такой непростой оказалась эта деревня-село. В документах она впервые упоминается в 1596 году, ну а писцы 1632 года застали её ещё селом. (Впрочем, собственного священника, как видно из документа, балакиревская церковь уже не имела).

БАЛАКИРЕВО

Да по приправочным книгам 1596 и 1597 годов старая ж родственная вотчина боярина князя Алексея Юрьевича Ситцкого село БАЛАКИРЕВО, а в нём церковь святых Чудотворцев Бессеребреников Козьмы и Демьяна — ветха. Пашни перелогов церковной средней (по качеству) земли 24 четверти.
Да в том же селе крестьяне: во дворе Стенка Аверкиев да брат его Федка, да зять его Русинко Иевлев; во дворе Пронка Прокофьев да сын его Емельянко; во дворе Первушка Фефилов да племянник его Дружин-ко Савостьянов; во дворе Иевко Афонасьев да Агафонко Патрикеев; во дворое Ивашко Авдокимов да сын его Митка.
Да бобыли: во дворе Гарасимко Федоров да пасынки его Ивашко да Ондрюшко Семеновы; во дворе Потешка Семенов; во дворе Алексейка Микифоров; во дворе Неустройка Иванов да сын его Никифорко; во дворе Неустройко Иванов да сын его Климко; во дворе Велянко Федоров; во дворе Митка Степанов да Дениско Исаков; во дворе Артюшка Иванов да сын его Мокарко; во дворе Фомка Васильев.
Да четыре двора бобыльских пустые: Митки Леонтьева да сына его Еуфимки, да братьи его Митки да Ивашки; да Мишки Перфильева с детьми с Якушком да с Стенкою: да Калинки Клементьева с сыном Евтифейком; да Самошки Иванова да Кузки — кормятся меж дворов.
Пешни паханой средней земли 66 четвертей да перелогов 39 четвертей да лесом поросло 180 четвертей. Сена — 70 копён.

* * *

Нетрудно подсчитать, что к 1632 году в Балакиреве стояло 14 жилых изб, проживало в них 26 семей, а это примерно 90 человек — самое большое селение Кацкого стана. А уж если к ним прибавить 4 избы пустые (11 семей, 30 человек в работниках)...
В Рождествене в то время, как помните из прошлого номера, стояло всего-то 4 избы с 3-мя семьями и 16-ю жителями.


СПРАВКА «КЛ»

КАМЕННЫЕ ЦЕРКВИ ЗЕМЛИ КАЦКОЙ

Всех церквей, когда-либо стоявших на земле Кацкой, и не перечесть. Да мы и не будем этого делать. Пока.
Мы просто назовем те из них, что были каменными, а значит (даже если сейчас и разрушены) на памяти старшего поколения.
Итак, посчитаем. Каменных церквей в Кацком стане было одиннадцать.

* * *

ВОСКРЕСЕНСКОЕ В КАДКЕ. Церковь построена в 1838 году иждивением порутчика и кавалера Александра Александровича Сухово-Кобылина. Престолов три: Обновления Храма Воскресения Христова, Святителя и Чудотворца Дмитрия Ростовского и Владимирской иконы Божией Матери.
ЗНАМЕНСКОЕ. Церковь посторена в 1784 году тщанием помещика Николая Андреевича Тютчева. Престол один — Знамения Божией Матери.
НЕФЕДЬЕВО. Церковь построена в 1822 году на средства прихожан. Престолов два: Воскресения Христова и Казанской иконы Божией Матери.
НИКОЛЬСКОЕ НА ТОПОРЕ (НИКОЛО-ТОПОР). Церковь построена в 1841 —1853 годах тщанием, капитан-лейтенанта Афанасия Ивановича Баш-макова. Престолов три: Святого Николая Чудотворца, Тихвинской иконы Божией Матери и Святого Благоверного князя Царевича Угличского Дмитрия.
ОРДИНО. Церковь построена прихожанами в 1812 году. Престолов три: Святой Троицы, Покрова Божией Матери и Пророка Ильи.
ПОКРОВСКОЕ В КАДКЕ (КОВЕЗИНО). Церковь построена в 1864 году тщанием прихожан. Престолов три: Святой Троицы, Покрова Пресвятой Богородицы и Святого Благоверного Князя Александра Невского.
РОЖДЕСТВЕНО В КАДКЕ. Церковь построена на средства прихожан в 1813 году. Престолов пять: Рождества Христова, Казанской Божией Матери, Святителя и Чудотворца Николая, Пророка Ильи и Бессеребреников и Чудотворцев Козьмы и Демьяна.
ТАРАЛЫКОВО. Церковь построена тщанием прихожан в 1814 году. Престолов три: Покрова Пресвятой Богородицы, Рождества Христова и Святого Пророка Ильи
ТИМОХОВО. Церкви две, обе однопрестольные — Преображения Господня Одна деревянная, построенная ,в 1757 году местными помещиками; другая — каменная, выстроенная в 1902 году на средства прихожан и жертвы соседних приходов.
ХОРОБРОВО. Церковь построена прихожанами в 1773 году. Престолов три: Одигитрии Смоленской Божией Матери, Святой Мученицы Параскевы Пятницы и Святого Преподобного Серафима Саровского Чудотворца.
ЮРЬЕВСКОЕ. Церковь построена в 1792 году иждивением дворянина Афанасия Семёновича Давыдова. Престолов три: Святого Великомученика Георгия Победоносца, Владимирской иконы Божией Матери и Святителя Тихона Амафутского Чудотворца.



4 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» март-апрель 1999 года

ДОРОГИЕ СЕРДЦУ НАЗВАНИЯ...
(ИССЛЕДОВАНИЯ УЧЕНИКОВ МАРТЫНОВСКОЙ ШКОЛЫ ИМЕНИ П. А. ПЯТНИЦКОЙ)

... Юрьевские

Моя мама, Евгения Анатольавна Громова, родилась в селе ЮРЬЕВСКОМ. Оно состоит из трех посадов с двадцатью тремя домами. Посады называются так: проспект ПЕТУШКОВ, ГРАБИЛОВКА и ХИТРОВКА. Мама родилась на проспекте Петушков.
Юрьевское назвали в честь князя Юрия; на месте села была битва с монголо-татарами, и он пал смертью храбрых.
В Юрьевском протекает река КАДКА, а в реке есть бочаги: КАМУШКИ, ПОПОВ БРОД. Раньше купались на реке, а теперь в прудах: ШКОЛЬНОМ, БЕЛОМ и ЛЯГУШАТНИКЕ.
За грибами ходили на СУСЛОВКУ, ДЫМОВО, ОЛИМПИЕВ ХУТОР. Мама никогда не блудилась, знала леса, как свои пять пальцев.
Поля назывались так: ДОЛГОЕ ПОЛЕ, УТЯТНИК, ГРАЧЕВНИКИ.
Скотину пасли в Долгом поле, которое находится у Хороброва. Потом пастбище поменяли — пасли к Мартынову за Кадкой.
Косили тоже в разных местах. Но в то время поля все обкашивали вручную и убирали на лошадях.
Когда маме говорят слово «родина», то ей вспоминается Юрьевское, где она провела детство.
Катя ГРОМОВА,
6-ой класс. _

... мартыновские

У каждого маленького человека обязательно должны быть не только папа и мама, но и дедушка с бабушкой, потому что родительская любовь — это одно, а любовь дедушки и бабушки — совсем другое. И человек не должен быть обделен этой любовью.
Мне необыкновенно повезло, потому что у меня две бабушки, два дедушки и даже есть прабабушка.
Я хочу рассказать о своей бабушке, Зое Васильевне Воробьёвой. Она родилась морозным днем 1939 года в деревне МАРТЫНОВЕ. Вся её жизнь с детства и до зрелых лет прошла здесь, в этой деревне.
Она никуда не уезжала отсюда. Из своего детства мало что помнит о деревне. Она не знает, почему деревню назвали так; помнит только, что деревня была короче теперешней. КАМЕНКИ и РУМЫНОВКИ в те времена не было, зато к Щербову деревня простиралась дальше.
Деревенские дети как сейчас, так и в те времена, любили летом купаться. Купались на речке,
а чаще на прудах. В почете были МЕЛЁШКИН ПРУД и НОВЫЙ ПРУД.
В речке ЧЕРНАВКЕ бочаги разной глубины, особой же популярностью у ребят пользовался бочаг напротив нынешних очистных сооружений,. Был он глубок, с прозрачной и чистой водой.
За грибами и ягодами ходили на ЧУЛКОВО, на ДЕРЕВЯЗИНО, на ПОПОВКУ. Деревязинский лес раньше был к деревне ближе. Бабушка говорит, что его так называли из-за ДЕРЕВЯЗИНСКОГО ПРУДА. В урожайные годы ягод и грибов в этих лесах было много, но случались и неурожаи. Однако ходить в лес и за грибами, и за ягодами ребята любили.
Как и теперь, у каждого было своё хозяйство: куры, овцы, телята и корова — кормилица и поилица. Ранней весной выгоняли скотину в ЩЕРБОВСКОЁ ПОЛЕ, где был сооружен специальный загон, в котором скотина
содержалась до первого снега. Рядом с загоном на лесных полянах траву косили, сушили, а затем перевозили домой и убирали в сенной сарай.
Я спрашиваю: «Бабушка, что ты представляешь, когда говорят слово «родина»?» Она на минуту задумывается и отвечает: «Это милый сердцу родительский дом, добрая и ласковая мама, которую я так рано потеряла. Это обширные поля, леса и перелески, Мартыновская ферма, которой отданы долгие годы тяжелого труда. Это бывшие коллеги по работе, с которыми делили и горе, и радость» Есть, возможно,
уголки прекрасней. Чище и красивей есть края. Только мне из всей
моей России
Ближе к сердцу родина моя, — писал о любви к родным краям выпускник нашей школы Вася Негодин. И я с ним согласен.
Серёжа ВОРОБЬЕВ, 8-ой класс.

..Чернвские

Моя бабушка родилась в деревне ЧЕРНЕВЕ. В деревне было два посада, по десять домов в каждом.
Купались в пруду. Он назывался ПОДРОЩА. Пруд был глубокий, с отлогими берегами
За грибами ходили в лес ГО-ЛЕСКИ, а за ягодами земляники — в лес ГАРЬ. Однажды ба-
бушка пошла за земляникой и нашла такую полянку, с которой набрала полведра ягод! И когда несла, все думали, что это грибы. Никто не мог поверить, что столько земляники возможно набрать.
В другой раз пошла она утром за грибами, и когда набрала целую корзину, то к ней
подошёл какой-то парень и отнял у неё корзину. Бабушка плакала целый день.
Скотину пасли в лесу ГАРЬ. Он был огорожен, чтобы коровы и овцы не убегали.
Косили на полях и пастбищах.
Когда говорят слово «родина», бабушке вспоминается родная деревня, дом, пруд, лес...
Денис ЗАМЯТКИН,
6-ой класс.


март-апрель 1999 года «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ" 5 стр.

ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛА КАЦКАЯ ЗЕМЛЯ!


НАШЕСТВИЕ татаро-монгол на... Кадку

Вот уже 761 год прошёл со дня битвы на реке Сить с татаро-монголами. В истории нашей страны она имеет большое значение, так как в результате этой битвы было сломлено сопротивление князей Северо-Восточной Руси и положено начало татаро-монгольскому игу.
Но до сих пор многое в истории этого сражения остается тайной, потому что письменных источников о Ситской битве обнаружено мало. Дать дополнительные сведения об истории битвы могут местные краеведческие исследования, в том числе и кацкие, что и пытались сделать краеведы Ординской школы, изучая местные географические названия.
Происхождение названия самого села Ордина не вызывает сомнений и, безусловно, связано с периодом татаро-монгольского нашествия. Обычно краеведы связывают возникновение этого названия с периодом баскачества на Руси и объясняют тем, что здесь могли стоять отряды баскаков—татарских сборщиков дани.
Нам это представляется маловероятным, так как Ордино находилось на границе Угличского и Кашинского княжеств в глухих, малонаселённых местах, и держать здесь баскаков было незачем. Поэтому мы считаем, что название связано именно с Ситской битвой.
В пользу этого предположения говорят еще и другие местные названия географических объектов, расположенных на территории с радиусом примерно три километра. Это деревни Го-лыханово, Трухино, Труфаново, которые имеют общий корень «хан», только во втором случае с течением времени буква «а» изменилась на «и», а в третьем — буква «х» на «ф».
Это речка Татарка, расположенная здесь же.
Это и распространенная в наших местах фамилия Шахановы. Народные предания связывают с периодом татаро-монгольского нашествия и такое название, как Кровавый ручей.
Объяснений возникновения этих названий могут быть два. Первое — это то, что после взятия татарами Ростова и Углича отрядом темника Бурундая, татары пошли вслед за ушедшими русскими дружинами на реку Сить. Их путь мог быть по реке Корожечне до устья реки Кадки, далее вверх по Кадке до верховьев реки Сить.
Второе и наиболее вероятное объяснение связано непосредственно с Ситской битвой.
4 марта 1238 года на большом протяжении вдоль реки Сить произошло сражение между объединёнными дружинами великого владимирского князя Юрия Всеволодовича, угличского князя Владимира Константиновича, ростовского князя Василия (Василька) Константиновича и татаро-монголами под командованием темника Бурундая. В ходе этого сражения русские дружины были разбиты, князь Юрий Всеволодович убит, ростовский князь Василько Константинович захвачен в плен, а угличский князь Владимир Константинович с остатками русского войска бежал в Новгород.
После сражения темник Бурундай должен был немедленно идти на помощь основным силам хана Батыя, взявшим в это время Тверь и штурмовавшим Торжок. Промедление могло ему стоить жизни, поэтому Бурундай прошел кратчайшим путем, который ему был известен, если он пришел от Углича по Корожечне и Кадке, или вслед за отступающими русскими войсками, которым, безусловно, этот путь был известен.
В XIII веке основным путем передвижения войск были долины рек, более свободные от дремучих лесов, которыми была покрыта тогда территория современной Ярославской области. Река Сить находится на территории современной Ярославской области и течет с юга на север. В её верхнем течении в районе деревни Яксаево недалеко от Сити берет начало река Кадка, которая течет с севера на юг и находится на одной прямой с рекой Сить.
Так вот: путь по реке Сить и потом по Кадке является кратчайшим и самым удобным путем в направлении Кашина, Калязина, а затем Твери и Новгорода. Об этом не могли не знать остатки отступающего русского войска, а также и татаро-монголы, имевшие разведку и проводников.
На этом пути село Ордино находится примерно в 50 километрах от места основного сражения у села Станилова на Сити. А 50 км — это примерно один дневной конный переход с учетом того, что после сражения татары вели с собой полон Русские дружины не бежали с места сражения в беспорядке, а отступая, оборонялись. Об этом говорит одно из наших местных преданий.
Ниже села Ордина в реку Кадку впадают два притока: крупные ручьи слева и справа, составляющие с изгибом Кадки в этом месте почти прямую линию, представляющие хорошую позицию для оборонительного боя. Сейчас эти ручьи называются Татарка и Кровавый ручей. По преданиям, на этом рубеже произошло сражение отступающих русских дружин с татарами, почему ручьи и получили такие названия Эти же предания говорят о том, что у Татарки находилось захоронение погибших в сражении татар, а в Кровавом ручье в прошлом веке был найден вымытый водой из берега старинный русский меч.
По-видимому, из-за этого сражения у татар произошла задержка в движении на соединение с Батыем, они вынуждены были устроить лагерь, оставить здесь весь полон и награбленное имущество под охраной небольшого отряда, рассчитывая на обратном пути после взятия Новгорода увести их в Орду. Но, как известно, не дойдя до Новгорода, татары повернули на юг и вернулись в Орду западными княжествами.
Оставшийся же полон совместно с редким местным населением и положил начало селениям с названиями, имеющими татарские корни. Нигде больше на ближайших территориях нет такой концентрации географических объектов с явно славянскими названиями, но с основой татарского происхождения.
В летописях указано, что ростовский князь Василько Константинович был захвачен татарами в плен и замучен в Ширенском лесу. О месте гибели князя Василько — Ширенском лесе — историки не пришли к единому мнению, так как его местонахождение в летописях не указано.
Историк Соловьёв, который занимался определением местонахождения Ширеиского леса, считал, что он находится между Кашином и Калязином на речке Ширенке. Это место нам кажется наиболее вероятным, так как находится на указанном нами пути на расстоянии еще одного дневного перехода от села Ордина
Обычно краеведы считают направление движения войск Бурундая после сражения вверх по реке Сить до самых её истоков и далее на запад к границам Тверского княжества.
Нам он кажется невозможным, так как на этом пути находятся тянущиеся на десятки километров торфяные болота Морское и Мокеихо-Зыбинское, труднопроходимые и сейчас, а тем более в XIII веке И сейчас еще местное население использует путь на Кашин тот, который, как мы считаем, прошли татаро-монголы 761 год назад...
Павел ГОЛОСОВ, учитель, с. Ордино.


6 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ> март-апрель 1999 года


КАЦКИИ СТАН ПОМЕЩИЧИЙ

СМЕРТЬ ПРЕДВОДИТЕЛЯ

НАРОДНАЯ ПАМЯТЬ КАЦКАРЕЙ хранит до настоящего времени имена и деяния прежних времен «Батуринская дорога» — одна из таких памятностей 1). ...Жил некогда в здешних местах помещик из дворян, имевший земельные владения по всей округе от Мышкина до Углича, что кутил и барствовал, строя, жертвуя и любя, особенно сельцо Апраксине2) с его размеренным сельским бытом — Пётр Петрович Батурин, Мышкинский предводитель дворянства. Личность незаурядная, бесшабашно-лихая «сорви-голова» с доброхотным сердцем. О нём ходила разная молва: он-де и задира, соседей враг, своеволен и разбойничает; он же и «душка», верный друг, хлебосол и деятелен во благо...
Участник заграничных походов Екатерининских времен, Именным Указом за храбрость пожалованный землями, он прожил 42 года.
Смерть Батурина, случившаяся в 1807 году, своей неожиданностью и неясностью обстоятельств имела резонанс не только в губернии, но и в столице. По предписанию Министра внутренних дел графа В. П. Кочубея по данному делу осенью 1807 г. началось следствие, которое велось под непосредственным наблюдением Ярославского гражданского Губернатора князя М. Н. Голицына. Следственная комиссия в составе угличского городничего, угличского уездного стяпчего Семёна Фролова, дворянского заседателя угличского уездного суда Захарьина и дворянского заседателя угличского земского суда Лихарева собралась 28 ноября 1807 года3). Свидетелей по этому делу допрашивалось достаточно (от дворян до дворовых Батурина), чтобы представилась вся нелепость и трагичность случая, приведшего к гибели предводителя Мышкинского дворянства.
А НАЧАЛОСЬ ВСЁ ЖИТЕЙСКИ-ОБЫДЕННО, даже радостно — с праздника Казанской Божьей Матери 8 июля, в Казанскую, в доме П. П. Батурина (имение располагалось на Набережной в Рыбацкой слободе города Углича) собрались гости: Иван Семёнович Панин (секретарь угличского городского магистрата). Андрей Алексеевич Постников (угличский уездный землемер), братья Николай и Василий Петрович Гуляковы (дворянские заседатели Мышкинских уездного и земского судов), Мышкинский помещик Николай Александрович Скрипицын1) (близкий друг П. П. Батурина) со своими дворовыми — лакеем Антипом Григорьевым и Екатериной Кондратьевой, да Иван Степанович Губанов, Иван Губанов — бывший шейх-мейстер, работавший на Колывановских заводах Змеиногородского рудника (в Сибири), где выступил с петицией к Монарху о тяжелых условиях труда, военным судом был признан виновным в подстрекательстве и возмутительстве рабочих, закован в кандалы и посажен на 1 год и 7 месяцев отдельно (в специально сделанную тюрьму!). После срока его публично наказали ударами кнута, заклеймили и сослали в Нерчинские заводы.
Однако, вскоре по решению Комиссии уголовных дел Правительствующего Сената судимость отменили по отсутствию вины и разрешили выезд в любые города России. Губанов с чистым паспортом прибыл в Санкт-Петербург, где вёл праздную лихую жизнь, утерял документы и жил «без вида» (ныне — без прописки, бомжом), за что был выслан под надзор без особого разрешения начальства проживать в столицах.
26 января 1804 года с Именным Императорским указом о надзорр (!) он прибыл в Ярославль, откуда Гражданский губернатор князь Голицын отправил его (по желанию) под надзор (для исправления) к П. П. Батурину в сельцо Апраксине, где 2 февраля 1804 года предводитель взял Губанова под расписку «в должность управителя» (знал, ох, знал губернатор — кто угомонит бывшего шейх-мейстера!).
Однако, Губанов остепенился внешне; но внутренне остался сам собой: ведь это у него после смерти Батурина найдут записную книжку и бумажник лредводителя, это он будет без дела шататься в Угличе и писать жалобы в Мышкинский нижний суд о невыплаченном Батуриным жаловании. Но всё это будет потом.
А В ПРАЗДНИК КАЗАНСКОЙ все были за одним столом, кутили, веселясь. Обеденное застолье, перемежась коротким отдыхом и вечерней трапезой с возлияниями, закончилось поздним ужином.
Пили много: разные вина, пунш, «бурдовскую» водку, пиво. Причем «не рюмками, а большими стаканами. Такими, что с лишком входило в каждый стакан по бутылке» (0,8 л!). Управляющий имением Осип Кожин сбился с ног, бегая в погреб за очередной партией спиртного, прислуга не успевала убирать пустую тару. К 11 часам вечера было выпито «5 дюжин бутылок, пива 5 ендов, каждая из которых по полу ведра» (6 л)
В общей сложности в тот вечер восемь человек употребили более 80 л (!) питий, из которых только спиртного более 50 л (!). Путем несложного расчета получается... по ведру на каждого. Воистину, «и реки полные вина.,.»
ВО ВРЕМЯ УЖИНА (в 11 часов вечера) изрядно выпившие господа затеяли разговор, суть которого управляющий угличским имением староста Осип Иванович Кожин, что присутствовал за столом вместе с другими слугами, не разобрал, став свидетелем лишь последствий беседы. Губанов, бивший себя по носу пальцем, сказал Скрипицыну: «Эй, Николай, полно, ты еще молод».

Тот что-то ответил (староста не слышал). Батурин, сидевший рядом с Губановым, вмешался в спор, за-
явив: «Не бойся, брат Ваня», — хлопнув при этом Губанова по плечу.
За столом началась перепалка, окончившаяся дракой между близкими друзьями — Батуриным и Скрипицыным (как скажут потом дворовым, «господа боролись»). Прислугу выгнали и в комнату не пускали,
Полчаса из комнаты доносились крики, грохот, шум возни, Друзья дрались ожесточенно, в пьяном угаре распаляясь от возгласов и ора. Возле печи Батурин споткнулся и упал на листовую железную заслонку да стоявшие рядом бутылки с красным вином и пивом, порезав при этом правую ногу. Встав, идти самостоятельно он не мог, и его под руки отвели в личные комнаты флигеля Губанов с Н. Гуляковым. Из правого сапога сильно текла кровь.
Староста Осип Кожин, сняв сапог и освободив ногу, обнаружил раны — на икре кругловатую (диаметр | вершок (4,4 см), глубина — 0,5 вершка (2,2 см)); под изгибом колена (диаметр — 2 вершка (8.8 см), глубина — 1 вершок (4,4 см)) и выше колена на бедре три царапины, одна из которых продолговатой формы (диаметр 3 вершка (13,2 см), глубина — четверть вершка (1,1 см)).
Более опасений вызывала рана под коленом, но лекаря звать было не велено (то ли видал бывший вояка!), и Осип перевязал сам А гости спокойно разошлись, не подозревая, что это было начало конца.
НАУТРО ДРУЗЬЯ ВСТРЕТИЛИСЬ МИРНО, без вражды, ласково общались. Угличский городской лекарь Иван Петрович Ноздровский сделал перевязку ран, не беспокоясь состоянием больного. Пётр Петрович был в хорошем настроении, вышел на воздух, прихрамывая, прошелся по двору и, остановившись у колодца, хозяйским взглядом оглядел имение. Увидав дворовых, идущих с ранних работ, он приказал старосте Осипу Кожину поднести всем работникам по рюмке вина.



март-апрель 1999 года «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» стр.7

Сделал распоряжение о покупках, отдохнул на канапе, а в полдень в повозке Скрипицына и с его кучером уехал в сельцо Апраксине, прихватив попутчиков: угличского купеческого сына Ивана Ивановича Козлова и Евдокию Трофимовну Гаврилову, которая с мужем Андрианом Дементьевичем проживала при доме предводителя на его попечении.
В дороге Батурин часто перекладывал больную ногу с места на место (обут был в сапоги), при этом приговаривая про себя, что «видно, он Всемилостивейшему государю не слуга» (!). Козлову, поинтересовавшемуся что случилось, ответил: «Так, болит», — не сказав о ранах.
Переночевав в Апраксине, 10-го числа Батурин навестил больную тётушку майоршу Анну Фёдоровну Ширшину в сельце Филине5). Пробыв у нее с полчаса, поехал в гости к дядюшке — майору Пекину в соседнее сельцо6), где и застал его дворовый из угличского имения — кучер Пётр Матвеевич Кудряшов с письмом от Скрипицына. В тот же день Батурин вернулся в Углич.
Состояние ухудшалось. По приезде в город идти сам он уже не мог, его выняли из повозки и на руках донесли до флигеля, введя в комнаты под руки. Предводитель слёг. Раны воспалились, начался жар.
ПОТЯНУЛИСЬ ДОЛГИЕ ДНИ ожидания улучшения, но надежд оставалось мало. За лекарем посылали утром и вечером дворового Федосия Елисеева. Ноздровский прикладывал в ранам мазь КОРПИЛО (состав не известен) и два раза в день от жара давал пить белый порошок КРЕМЕРТАРТОР, который разводили в воде (Батурину говорили, что это слабительное) «Гущу белого порошка», что оставалась в стакане, по приказанию Петра Петровича, ухаживающие за ним выплескивали в окно, не говоря лекарю.
12 июля по велению Батурина был приглашен знахарь — крестьянин угличской Иерусалимской слободы Алексей Глебов, который присыпал раны порошком из трав, после чего нога отекла и распухла. Ноздровский забеспокоился, спрашивая больного о присыпке, но тот лишь отвечал, что сделано знающим человеком.
Но немощи не сгибала волю Батурина. Он продолжал дела по управлению имениями и долгу предводителя, принимая посетителей с докладами и по мелочам. Вот вернулся староста Осип Кожин с сенных покосов Масальской волости (отчитался). Вот 14-го числа приехал дворовый Емельян Кондырев с докладом о копировании плана Мышкинского уезда, что делал в сельце Апраксине, получив от Батурина одобрение: «Очень-де хорошо». Когда он отчитывался,
то видел, что раны хозяину перевязывал сам Н. А. Скрипицын, а староста Осип придерживал больную ногу.
Течение болезни обострялось, состояние Батурина ухудшалось с каждым днем. 16-го числа послали за Мышкинским лекарем, который вскоре приехал и, осмотрев ногу, понял опасность положения. Скрипицын, бывший до того дня неотлучно при друге, уехал в Мышкин на именины брата Владимира, надеясь на благоприятный исход.
Но его не ожидалось. Отёк ноги не спадал, резко ухудшилось общее состояние, не было аппетита. Батурин ничего не ел, пил только лимонад. Мышкинский доктор приказал сварить «суп с курицы» и принудить больного поесть Евдокия Трофимовна Гаврилова исполнила лекарский приказ, самолично сварив бульон, но Пётр Петрович отказался и от этого блюда. 18-го июля лекаря решились на хирургическое вмешательство. Перед «обеднями» прорезали ножницами опухоль на ноге (без наркоза!), выпустив гнойное содержимое («материю») и дали выпить хину, при этом споря. Слуги слышали, как Мышкинский лекарь говорил «не снесёт», а угличский — «снесёт».
После процедуры и хины Батурин уснул. Ноздровский уехал, а Мышкинский доктор остался при больном, находясь в соседней комнате. Он понимал безнадежность положения, поэтому и сказал А Д. Гаврилову, что «ежели бы раньше дали ему знать, то он, может бы, и помог». И просил оповестить приятелей Петра Петровича, ибо тот «весьма опасен».
Батурин спал два часа. Вдруг во сне стал реже дышать и скончался в первом часу пополудни. К этому времени в дом съехались городничий, купцы, генерал-майор Лихачёв с офицерами. Друг Скрипицын приехал в тот же день, но Батурина в живых не застал.
Кучер Пётр Кудряшов, обмывавший тело барина, на следствии потом показывал, что видел на пояснице во многих местах небольшие синие пятна, а «правая нога до половины берца книзу вокруг вся со ступенью почернела, к верху же колена оной ноги, ровно и всё тело было чистое». Современная медицина, вероятно, констатировала бы так — сепсис, развившийся по причине прогрессирующей гангрены нижней правой конечности в результате инфицирования ран.
По делу смерти Мышкинского предводителя дворянства виновных не нашли, признав факт случая. Могли с пристрастием спросить одного, да и тот умер от апоплексического удара до начала следствия: крестьянин-знахарь был найден мёртвым 6 ноября 1807 года на Спасской улице г Углича близ церкви Иоанна Предтечи.



Оно и теперь хорошо, сельцо-усадьба Апраксине. Шумят выстроившись в аллею, двухсотлетние лиственницы: они-то наверняка помнят былых помещиков. Всё так же тихо плещется речка То-порка. Ей бы задержаться, поболтать с застоявшимися лиственницами минутку другую, а она всё бежит-спешит-торопится. Что ж, у реки своя жизнь...
Своя жизнь и у Апраксина. И как бы ни глумились, ни похабили его люди, в нём по-прежнему блеск и лоск старинной барской усадьбы.
Уголок парка в Апраксине.


Художник С. В. КУРОВ.


8 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» март-апрель 1999 года

ЦЕПЬ РОКОВЫХ СЛУЧАЙНОСТЕЙ привела к трагедии. Думается, что смерть П. П. Батурина 18 июля 1807 года) имела печальные последствия в развитии Мышкинского уезда, ибо человек был мыслящий, деловитый и предприимчивый. Многое знал, умел и хотел свершить
Твёрдая рука рачительного владельца чувствовалась и в управлении многочисленными имениями, и В приобретении недвижимости, и в домашнем хозяйстве: есть «колодезь» да не прост, а «с сохою-жаравцом»; амбары двухэтажные да с галереями и будкой караульной; лесопилка да и та от ветряной мельницы.
Предводитель умел работать и головой, и руками — мастерил и проектировал. Увлекался механикой, химией, судоходством. Среди личных вещей (всегда при нём) были: алмаз для резки стекол, огниво стальное, резец «для резания на дереве знаков и номеров», готовальня в медной оправе с ремнём, счёты, мехи малые, рупор жестяной, железное клеймо небольшое, наковальня маленькая («насажена в дереве»),
«соусники и салатники каменные» (ступки и чашки для растирания порошков).
Батурин много читал. ЕГО библиотека насчитывала более 100 наименований книг (это-то в начале XIX века!), в их числе — руководства по механике, химии и математике (на языках французском, немецком, русском).
В угличском имении предводителя близ Рыбацкой слободы (на берегу Волги) на дворе по его велению было поставлено «мачтовое дерево и выкрашено краской» (маяк!), а через реку действовала частная «батуринская» переправа. На том же дворе (у «колодезя с сохою») были солнечные часы (!) «на деревянном столбе» и «литеры оных вырезаны на мраморной доске»...
...Гибель его оборвала множество благих намерений и деяний, одно из которых успело свершиться и остаться в кацкой истории как «Батуринская дорога».
Татьяна ТРЕТЬЯКОВА.
г. Углич.

ПРИМЕЧАНИЯ «КЛ»

1) Батуринская дорога вела от Хороброва до Николо-Топора и далее, через Филино и Перемошье, в Мышкин. То есть связывала Кацкий стан с уездной столицей. В обратном направлении дорога тянулась от Хороброва к Богородскому и Тверской области.
Дорогу застали многие старожилы; вспоминают, как она была с двух сторон обсажена берёзами. До настоящего времени сохранился участок старинной насыпи в Пяткинском лесу (у Мартынова). В остальных местах дорогу срыли и распахали, но покос между Пяткином и Филином до сих пер зовётся «Батуринская дорога».
Кстати, кацкари объястняют, что дорогу сию помещик Батурин строил для императрицы Екатерины — будто бы она по ней проезжала. В действительности такое вряд ли могло случиться, но время постройки — совершенно верное!
2) Апраксине на речке Топорке — сельцо, а позднее усадьба в 1 км от Мартынова. Апраксмнский парк, в котором растут 150-летние липы и лиственницы, охраняется государством.
3) Здесь и далее — старый стиль. Чтобы перевести на новый, надо прибавить 13 дней.
4) Николаю Александровичу Скрипицыну в Кацком стане принадлежали сельцо Тишаево и деревни Пашкове и Летиково (все недалеко от Исакова).
5) Филино на речке Позде (Филинке) — сельцо, позднее деревня Николо-Топорского прихода .(возле Нефина). Сейчас нарушена.
6) Соседнее сельцо — Перемошье Таралыковского прихода. Сейчас деревня в составе Мартыновской сельской территории.
7) В метрической книге церкви погоста Никольского что на Топоре за 1807 год в разделе «Умершие» имеется запись (56~я по порядку): «Сельца Опраксина артиллерист подполковник Пётр Петрович сын Батурин 42-х лет от роду. Помер неизвестно какой болезнью Погребен при церкви священником Дм. Смирновым». Выходит, П. П. Батурин похоронен на Николо-То порском кладбище.
О разбойном апракеинеком помещике П. И. Бату-рмне, отце П. П. Батурина, можно почитать в мате-риале «Челобитная сидоровского помещика Андриана Зыкова» («КЛ» № 9-10, май 1997 года).

Работа над ошибками

Увы, и на «Кацкую летопись» бывает проруха. Особенно в таком большом номере, как предыдущий. Шутка ли — 12 страниц, даже неудобно было бы обойтись совсем без ошибок.
Но нет в мире читателя внимательнее, нежели чем у «КЛ». Право, мы совсем не зря гордимся нашими читателями, как самыми неравнодушными. И всегда рады, когда нам сообщают об ошибках. В № 1-2 (84-8$) за январь-февраль 1999 года их было сделано три:
1. В очерке «Вот скоро настанет мой праздник (смерть глазами кацкарей)» на стр. 6-ой спутали женщину, перепугавшуюся чего-то до смерти на Хоробровском кладбище. Знающие люди уточнили, что это была не Поля Крюкова, а её сестра Маня.
2. Уж не знаем с чего, но в материале «Мать научила меня кланяться ему...» на стр. 9-ой мы исказили фамилию товарища красноармейца Комарова. Написали «Кувшин», а надо бы «Кузьмин».
3. И совсем нелепая ошибка на 12-ой стр. в «Загадках от Бабы-Мани». Конечно же, речка Татарка, левый приток Кадки, течёт между деревнями Трухином и Мякишевом Ординского прихода. А деревня Голыханово стоит на ручье Глинник.
Более ошибок строгая читательская публика не заметила. А коли заметил кто еще, не стесняйтесь — сообщайте в редакцию. Не забывайте, мы пишем летопись родного края вместе!
ВАША «КЛ».


март-апрель 1999 года «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» 9 стр.


Заочные чтения „Кацкой летописи"

НОВЫЙ ЖАНР ФОЛЬКЛОРА —

сказания о восстании против властей
И всё-таки время — товарищ жестокий. Проходят годы забирая с собой безвозвратно не только мелкие детали, но и огромные пласты памяти. А, может, за все эти восемьдесят лет не было времени разобраться в случившемся толком?
— Против кого восстание-то было? — спрашиваю, и доселе бойкие рассказчики вдруг призамешкались:
— Против царя, наверное... Против кого же ещё?
Против власти, в общем.
Восстание, разразившееся в Кацком стане летом 1919 года, было против власти Советов. Вспоминать о нём, естественно, было не принято — опасно слишком. Может, поэтому в памяти народной вместо единого целого сохранились лишь осколки той давней трагедии...
I ВОССТАНИЕ ПОДАВЛЯЛИ красные латыши. Кавалеристы. В их отряде не только мужики, но и бабы были.
Народ в леса уходил: в Болобаново, в Щокутово, в Бабице-во. Не в деревнях же восстание делать!
...Едут латыши на конях, а мужик летиковский — раз из винтовки, и латыш с коня.
В Юрьевском был сарай. Туда народ и сгоняли, в одном исподнем держали. Выводили по пять и расстреливали.
А потом в Мышкин повели и по пути расстреливали.
Оцепляли деревни и весь народ пересчитывали. Как нет кого, всё перевернут, а найдут. И сеновалы-то вилам истычут!
В Юрьевском пулемет на колокольню поставили, всё село оцепили. Много забрали мужиков-то, а лотом выпустили.
Из Летикова забрали Багрова, потом Ивана Михайловича (фамилии не вспомню), Ивана Яки-мыча Щёголева.
А. И. ВИНОГРАДОВ, д. Исакове.
А В ЕЛЬЦЫНЕ-ТО отца с сыном убили — сын-от дезертир был, вот обоих и расстреляли. У нас там как раз тётка жила. Прибежала, вся расстроена: «Ой, бабы-дуры, как мы перепугалися!» — «Да чего?» — «Дан отряд латышской приезжал. Всю деревню оцепили. Нашли их, повели к колодцу. И старуха-мать за ним вышла. Ей:
— Мать, сядь!
Это чтобы не видела, как её мужа и сына расстреливают. И убили».
А. Ф. ПЕТУХОВА. д. Исаково.
ОБ УСТАНОВЛЕНИИ Советской власти в наших краях я знаю лишь понаслышке. Рассказывали, что в 19-м году был в Мартынове отряд латышских стрелков — вылавливали дезертиров. Уезд большой, наловили много и собрались расстреливать. Даже пулемёт на церковь затащили и пленных выстроили у погоста. Да тут привезли бумажку из Мышкина — мол, нельзя этого делать.
А вот в лесу Деревязинском
— за речкой Чернавкой к Сидоровке — другая история произошла. Рассказывали, что после Мартынова поехали латыши в Сидоровку — там двое парней-дезертиров скрывалися. И вот кто-то тех парней предупредил:
— Вас ловить приедут латыши!
Где спрятаться! И лес от конных не спасёт! А через Чернавку поверх старого моста как раз настлали новый — дак они между настилами и схоронились.
А латыши, оказалось, разделились на две группы: передние-то проехали мост и дальше поскакали, а задние ещё только подъезжают. Парни же обрадовались, вылезли из укрытия— а сзади новые латыши! «Стойте!» — кричат.
А парни по дороге, да к Сидоровке! Одного нагнала всадница-латышка (и женщина в отряде была) и зарубила до смерти саблей. А второго парня передние развернулись и застрелили. Так там их и похоронили
— в лесу долго крест стоял.
М. А. ВИНОГРАДОВ. д. Мартынове.
Среди множества свидетельств старожилов о тревожных событиях 1919 года мы отобрали три, на наш взгляд, самых характерных воспоминания.
тю! — да воспоминания ли это? Ведь самой старшей из рассказчиков, Анне Фёдоровне Петуховой, исполнилось 85; Михаил Алексеевич Виноградов, как помнится, 1921 года рождения, а его однофамилец Александр Иванович родился в 1929 году. Выходит, очевидицей трагедии 80-летней давности могла быть только пятилетняя Аннушка, но много ли могла запомнить, а тем более понять маленькая девочка?
Несомненно каждый (теперь уже каждый!) носитель информации о восстании 1919 года знает о нём исключительно через вторые, а то и третьи «уста». Значит, мы смело можем сказать о бытовании ещё
одного жанра современного фольклора — СКАЗАНИЙ О ВОССТАНИИ ПРОТИВ ВЛАСТЕЙ.
Почему именно СКАЗАНИЯ? Да потому, что живых участников тех событий уже почти не осталось. А в памяти потомков многое подзабылось, перепуталось, упростилось, и исторический факт из достоверного на глазах превращается в как бы полулегендарный. Даже имена и фамилии героев восьмидесятилетней давности забываются — несомненно, ещё один признак как раз сказаний.
Хорошо. Но почему сказания о восстании ПРОТИВ ВЛАСТЕЙ, а не, скажем, против Советской власти? Отчасти об этом говорилось во вступлении. Народ уже позабыл из-за чего всё началось, кто против кого сражался («против царя, наверное, против кого же



10 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ> март-апрель 1999 года

ещё»), и чего в Конце концов добивались восставшие Кажется, это и неважно — важен сам факт противостояния. Потому мы и назвали этот фольклорный жанр СКАЗАНИЯ О ВОССТАНИИ ПРОТИВ ВЛАСТЕЙ, не уточняя против каких (то, что против властей время от времени необходимо поднимать восстания, народу неудивительно).
Интересно, как рассказчики называют участников восстания. С одной стороны ДЕЗЕРТИРЫ (кто они такие, откуда взялись — не уточняется, будто всегда были) или просто НАРОД, а с другой — ЛАТЫШИ...
Любопытно, что кацкое восстание 1919 года подавляли не только латышские стрелки (всё верно о них рассказывают), но и карательная рота из Мышкина — то есть свои же, русские, а некоторые, как красноармеец Миша Комаров, и кацкари.
Но современные рассказчики упрямо называют всех красных исключительно латышами. И это объяснимо: сейчас, через восемь десятков лет, даже не верится, что русский может пойти на русского, брат — на брата, сын — на отца...
А латыши — это понятно. Они не свои — чужие по крови и по месту рождения. Это внешний враг. Стало быть, им подавлять восстание и не возбраняется. Они как бы изначально именно для этого и созданы, как Змей Горыныч для того, чтобы топтать землю Русскую...
Кому из противоборствующих сочувствуют рассказчики? Прямо об этом ни в одном сказании не говорится, но...
Со стороны красных память народная запомнила двоих погибших (безымянный латыш, подстреленный летиковским мужиком, и земляк Миша Комаров, убитый в Ельцыне). А сколько же со стороны дезертиров было жертв? Их количеству — «несть числа», Воистину — избиение дезертиров...
Да-да, это верное слово — ИЗБИЕНИЕ. В народных сказаниях дезертиров преследуют, запирают в сарайках, ведут по этапу в Мышкин, пугают пулемётным расстрелом с церковных колоколен, убивают — а они... не сопротивляются! Убегают, прячутся, но не сопротивляются! Если вычесть тех двух красных погибших, никаких военных действий восставшие не вели.
Избиение... Эти латыши — что кара небесная, которой всё равно не избежишь, которую только и остается, что принять как наказание за грехи наши, против которой и сопротивляться-то бесполезно — это ведь Бог наказывает. Как во времена всемирного потопа.
Нет, ни в одном сказании нет оценки случившемуся, но она и так видна из самого содержания повествований. Надо отдать должное народу, который сумел сохранить своё мнение относительно восстания против советской власти даже во времена правления коммунистов.
Ну, а мы продолжаем собирать сведения о той далекой трагедии. Пишите нам, заходите — рассказывайте всё, что знаете. Мы будем рады каждому слову
С. ТЕМНЯТКИН.

Торговля и промышленность Юрьевской волости к 1917 г.

Юрьевская волость была немаленькой: в 1897 году в ней проживало 5328 человек. А от остальных Кацких волостей она отличалась тем, что имела свою «автономию» — Платуновщину. В одно время жители Платуно-ва, Костева, Никулина и Плату-новских Харчевень выделились в «самостийную» Платуновскую волость, но просуществовала та волость недолго — вновь слилась с Юрьевской.
Впрочем, а отчего бы ПЛАТУНОВУ и не побыть столицей! Народу там в 1908 году, слава Богу, проживало 338 человек, а в канун революции имелось целых четыре мелочных лавок: Пелагеи Астафьевны Чистяковой, Ивана Кузьмича Матвеева, Елены Сергеевны Картининой и Алексея Ивановича Бурелкова. а ещё — казённая лавка Евдокии Попикарповны Булочниковой, постоялый двор Николая Васильевича Волкова и самая что ни на есть настоящая ветряная мельница Петра Ефимовича Чистякова.
НИКУЛИНО, по старым меркам, было совсем крохотным |69 жителей в 1908 году), но имело собственную ветряную мельницу, принадлежащую Василию Петровичу Осокину.
Николыцина — ещё одна своеобразная часть Юрьевской волости. Её центр, ПОГОСТ НИКОЛЬСКИЙ НА ТОПОРЕ, невелик |33 жителя), но известен тем, что в нём 22 мая каждого года собиралась самая древняя в Кацком стане Никольская ярмарка. Правда, последнее упоминание о ней относится к концу XVIII века, и к революции, по-видимому, торги уже не собирались. Зато церковь открыла мелочную лавку, в которой торговал крестьянин из деревни Дьяконовки В. А. Румянцев.
Со временем Василий Алексеевич открыл собственную лавку в родимой ДЬЯКОНОВКЕ (362 жителя); кроме него в деревне торговали Елизавета Ивановна Чистякова и Фёдор Алексеевич Урусов.
А промышленным центром Никольщины было, пожалуй, НЕФИНО с населением 237 человек. В нем действовали четыре ветряные мельницы: Гаврила Ермолаевича Ермолаева, Ивана Романовича Романова, Семёна Якоелееича Яковлева и М. С. Семёнова. Михаил Семёнович построил еще ветряной маслобойный завод, а его сын Павел Михайлович открыл мелочную лавку.
Из остальных Никольских деревень собственные мелочные лавки имели ГРИДИНО (159 жителей, торговала Феоктиста Ивановна Думашева), КОБЕЛЁВО (357 жителей, торговал Павел Аристархович Аристархов), ТОЛСТИКОВО (134 жителя, торговал Николай Андреевич Добрынин).
Промышленность тоже развивалась. Так, в том же Гридине Василий Петрович Волков открыл толчею. А в Толстикове в 1914
году крестьянин из села Юрьевского А. И. Чураков построил сыроваренный завод. Кузницы были в ЧЕРНЕВЕ (147 человек, а кузнец — Василий Фёдорович Фёдоров) и в ЯСКОВЕ (жителей — 144, кузнец Пётр Панфилович Кузнецов).
Ну и, наконец, ядро Юрьевской волости. Прежде всего это МАРТЫНОВО, в котором к 1908 году жило 490 человек (самая большая деревня волости!) и были кузница, принадлежавшая обществу крестьян, и мелочная лавка Андриана Ивановича Сумарокова.
ГЛИНИНО тоже было большим — 354 человека. Мелочная лавка там отнюдь не мешала, и открыл её Алексей Иванович Шунаев.
ПАШКОВО же наоборот—невелико — 148 жителей. Но и там торговала мелочная лавка Василия Михайловича Овсянникова. А 193-х жителей ЛЕТИКОВА обслуживал Михаил Ильич Синев, державший в деревне молочную лавку.
В ИСАКОВЕ, где жил 181 человек, открылась сыроварня, а построил её уже упоминавшийся выше юрьевчанин А. И. Чураков.
ЛЕВЦОВО было приметно тем, что проживало в нём 243 человека и действовала кузница Алексея Ивановича Потапова.
Но вот и ЮРЬЕВСКОЕ — не «ело, а город! В нём и населения было порядочно — 375 человек на 1908 год. И как торгово-промышленный центр оно было замечательно. С давних времен здесь собиралась ярмарка — каждый год 4—6 мая. А потом появились и мелочные Ставки Михаила Ивановича Соколова и Александра Ивановича Чуракова.
Вообще, А. И Чураков, мак читатели успели приметить, был самым предприимчивым человеком волости: со временем он обзавёлся кирпичным заводом
(в пустоши Самотавине) и тремя (!) сыроварнями: в Толстикове, Исакове и самом Юрьевском.
Другом Чуриков, Иван Сергеевич, занимался торговлей и выстроил в селе «каменную кладовую для склада скупленных яиц домашней птицы».
Были в селе и две мельницы (обе Павла Васильевича Соколова), и две кузницы (одна Александра Перфильевича Слесарёва другая — Петра Перфильевича Перфильева).
И напоследок необходимо помянуть, что территорию Юрьевской волости пересекали два старинных тракта: Угличско-родионовский (грузоперевозок — 8920 пудов в год) и Угличскобежецкий (до 17919 пудов ежегодно перевозили).


март-апрель 1999 года «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» 11 стр.


ПОСИДИМ РЯДКОМ, ПОГОВОРИМ ЛАДКОМ
, ,Деревню нашу на болоте строили..."

Мария Дмитриевна Смирнова о себе рассказывать не любит. Но я к так с ней кое-что знаю. Родилась она здесь же, на Владышине, 29 января 1919 года. И всю жизнь свою, как говорится, без побегу провековала в отчем доме.
А дом у неё большой, широкий, что блин; передом в землю ткнулся, но по-прежнему благороден и наверняка не моложе своей хозяйки.
— Отец его в 1901 году построил, — подтверждает мои догадки Мария Дмитриевна. Ого — не иначе, самый старый деревянный дом во всей волости Кадке! Сейчас Мария Дмитриевна живет одна, а когда-то под его крышею кипела жизнь.
— У нас даже индюшки были. -Мы им: «Индя, индя, попляши!» А оне перья распустят-распушат, к дому никого чужого не подпустят!
И овцы были рогатые «Рогушки! Рогушки!» — кричали мы им, когда звали из стада. А у баранов рога завивались — сейчас нет таких...
...Ах, Владышино-Владышино — деревня тайн. В древности она располагалась на другом берегу речки Чернавки, но горела так часто, что владышинские мужики решили строиться на противоположном берегу — от худого места спасались. Интересно, слышала ли об этом Мария Дмитриевна?
Нет, но зато знает легенду куда более старую:
— На Кадке-то раньше какие-то люди жили, подземные дома строили. От моста-то к По-повке берега крутые, песчаные: оне норы рыли, лесом, прутьями жильё обделывали. Рыбу ловили — раньше с Корожечны много рыбы шло.
А вот как те люди назывались, позабыла. Только что язык у них нерусский был. И не цыгане. От них и пошло всё...
И о Владышине:
— Деревню-то нашу на болоте построили. Дом на доме стоял; я раз вспоминала, насчитала то ли 43, то ли 44 избы. А сзади, за огумнам — риги! За нашим посадом пять да за тем три или четыре. В старину-то риги часто горели...
Знаем-знаем, Мария Дмитриевна — от пожаров прудки копали, а самый большой пруд, посреди деревни, и сейчас красив!
— Только раньше он чистым был, в нём караси водилися, — уточняет собеседница. — Как-то назывался он, да я уж теперь и не вспомню. На берегу пруда старушка Платоника жила, семечкам торговала. Мы к ней ходили, на яйца выменивали.
А ещё у пруда был погреб вырыт, все в него Мясо таскали. Как мы, малышня, к погребу подойдём, Платониха заорёт, бывало, ох какая была сердитая!..
Я прошу рассказать ещё о ком-нибудь из старинных одно-деревенцев. Мария Дмитриевна не противится:
— На краю деревни бабка Колупаниха жила. У неё корова была комолая. Доила много, а ходила вшивая. Помню, всё кричали Колупанихе-то: «Настя, покорми корову-то!» Умерла Колупаниха — в печке сгорела... А еще у нас на Владышине староверы жили.
Тут сердце моё ёкнуло: владышинских староверов я еще по документам 1856 года выследил. Было их тогда в деревне четыре семьи: Патрикей Трофимов с сыном Терентием, Наталья Харламова, Григорий Гаврилов и сноха его вдова Анна Минеева да Акилина Фёдорова с дочерьми Катериною и Ириною.
А на память Марии Дмитриевны пришлись оставшиеся последние староверы. Может быть, потомки их.
— Староверов-то у нас было два брата да две сестры, одна из них сумасшедшая. Говорили чудно и топили по-чёрному: придёшь, а у них целая изба дыму. К нам всё ходили: у нас мама добрая была, всех пускала. И лошадь у них, помню, убило грозой на Кадке. А так добрые люди, только что в церковь не ходили.
Один-то брат в Углич уехал, а второй здесь помер. Уж думали-думали — где хоронить: на кладбище нельзя, дак ведь и не в поле же! Так и похоронили в углу ко Владышину...
Хорошо, легко льются воспоминания — какой же это подарок, когда разговорится старый человек! Ну, а напоследок — вновь о доме, о своём старом хозяйстве:
— Были у нас две лошади и две коровы: одна Дочка, другая Парусина — вымя до земли. Парусина молока давала столько, что летом мама раз шесть в поле доить бегала. Хорошо ещё, когда пастух стадо к огумнам подгонял... Потом она ослепла, наша Парусинушка!
А пас у нас много лет подряд дядя Матвей из Дунова. Выгон был сразу за деревней к Кадке — весь-весь огорожен. Днём в нём коровы пасутся, а на ночь лошадей пускали. Пасли их по череду.
Идёт, бывало, вечером стадо из поля, а бабы уже примечают: черней корова впереди — и дождю, белая (а у нас много рябых, рыжих было) — к хорошей погоде; значит, завтра вёдру быть.
И лошадей помню. У соседа мерина Барон звали, а у нас Хароль. Мы его в Хороброве перед самым колхозом купили. Осенью купили, а зимой в колхоз свели — так и не покаталися...
Беседовал С. ТЕМНЯТКИН. д. Владышино.


12 стр. «КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ» март-апрель 1999 года

В СЛЕДУЮЩЕМ НОМЕРЕ:
КАК КРЕПОСТНОЙ ПРАДЕДУШКА В. А. ГРЕЧУХИНА СВОЮ ДОЧЬ ЗАМУЖ ОТДАВАЛ.
СТИХИ О НИКОЛО-ТОПОРЕ ПРИСЛАЛА ЧИТАТЕЛЬНИЦА ИЗ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА.
ТОРГОВЛЯ И ПРОМЫШЛЕННОСТЬ РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ВОЛОСТИ И ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ.


У БАБЫ-МАНИ

Нет у «Кацкой летописи» читателя, преданнее Бабы-Мани. Вот и сейчас она заглянула в редакцию, да не с пустыми руками, а с новыми загадками.
№ 1
Кто про что, а я всё свою молодость вспоминаю. Есть в Мартынове пруд, который и по сей день зовётся Оксёнов. Это потому, что жил на его берегу Оксён Липатов.
Интересный мужчина! Только вот сам себя звал он «Ипатов". А всё оттого, что не выговаривал буквы «р» и «л». Но недостаток свой скрывал и мог построить свою речь так, чтобы не употреблять слова с этими буквами вовсе.
Уж его и так подлавливали, и эдак — с час проговорит, а ни одного сова с буквами «р» и «л» не вставит!
И решили мартыновские жители всё-таки загнать его в угол, научили приезжих гостей задать вопрос, как-де деревня называется?
И вот копается Оксён Липатов с женой в огороде, мимо незнакомые люди едут.
— Как деревня-то называется? — кричат ему.
Мартыновские мужики аж замерли от нетерпения. А Оксён... Что ответил Оксён, ведь он в Мартынове живёт?
№ 2
Квадрат букв вам уже знаком — читать слова можно только по вертикали или горизонтали. А ищем по-прежнему Кацкие реки: в прошлый раз шесть, и нынче шесть (одна из старого задания).


к П 0 3 Д А М С М Д
У О Й Г У Л К и А У
р 3 Н Е Б К А Р Н л
Е к Е Н Ё М Б и К Ё
К о Р Е Н Ё В к А 3
А л Г И К Ё К с И К
С Б А Л А X 0 Н К А


№ 3
Ну и напоследок, кормильцы, проверю-ка я, как вы внимательно читали этот выпуск «КЛ». Найдите ошибки в фразах:
«Милы дедушки, не влюбляйтеся, ведь любовь-то уносит покой...»
«Народные предания связывают с польско-литовской интервенцией и такое название как Кровавый ручей».
«Тут-сердце моё ёкнуло: владышинских коммунистов я ещё по документам 1856 года выследил».

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ,
ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ПРИ ПОДГОТОВКЕ
ЭТОГО ВЫПУСКА «КЛ»
1. М. А. Липинский «Угличская писцовыя книги», Ярославль, 1867—1888.
2. П. А Колесников «Северная деревня в XV — первой половине XIX века», Вологда, Северо-Западное кн. изд-во. 1976 г.
3. А. Б. Дитмар «Над старинными рукописями», Ярославль, Верхне-Волжское кн изд-во 1972 г.
4. «Дело о расследовании причин смерти бывшего Мышкинского предводителя дворянства Батурина П» — Угличский филиал ГАЯО, ф. 60, оп 1, ед. хр. 19.
5. «Метрическая книга по городу Мышкину и уезду. 1807 год» — УФ ГАЯО, ф. 18, оп 3, ед. хр. 57.
6. «Исповедная книга церкви села Никольского на Топоре 1807—1852 гг.» — УФ ГАЯО, ф. 90, оп. 1, ед хр. 448.
7. «Исповедная книга церкви села Хоробр| 1844—1856 гг.» — УФ ГАЯО, ф. 90, оп. 1, ед. хр 502.
8. «Статистическое описание Ярославской губернии. Том 1. Мышкинский уезд», типолитография Губ. Зем. Управы, Ярославль, 1900 г.
9. «Алфавитный указатель монастырей, церквей и сёл Ярославской епархии», Ярославль, 1808 г.
10. «Базарная торговля за 1900—1903 гг.» — библиотека УФ ГАЯО, инв. № 336.
11. «Исследование грузового движения по дорогам Ярославской губернии Выпуск II.», Ярославль, 1899 г.
12 «Списки торгово-промышленных заведений Мышкинского уезда, подлежащих обложению земским сбором в 1908 году» — УФ ГАЯО, ф. 82, оп. 1, ед. хр. 139.
13. «Списки торгово промышленных заведений и жилых домов, находящихся в Мышкинском уезде за 1910 год» — УФ ГАЯО, ф. 82, оп. 1, ед. хр. 230
14. «Списки владельцев торгово-промышленных заведений в Мышкинском уезде за год» — УФ ГАЯО, ф. 82, оп. 1, ед. хр. 275.
15. «Материалы о состоянии торгово-промышленных заведений Мышкинского уезда за 1914 год. Ч. II» — УФ ГАЯО, ф. 82, оп. 1, ед. хр.535.


— А вот и отгадочки!
ОТГАДКА № 1. Океён Липатов ответил: «Жена скажет!».
ОТГАДКА № 2. Одна река из прежнего задания — Манка и пять новых: Дубёнка (впадает  Топорку, на ней стоит Чернево), Позда (течёт у Перемошья и Фипина), Нерга (приток Кадки, течёт через Рождествено), Балахонка (на ней Исакове) и Коренёвка, на которой стояла нарушенная теперь деревня Коренево.
ОТГАДКА № 3. Ошибки в фразах: дедушки— девушки, польско-литовская интервенция — татаро-монгольское нашествие, коммунисты — староверы.


Газета отпечатана в муниципальном предприятии «Мышкинская типография»
г. Мышкин Ярославской области, ул. Ленина, (11, телефон: 2-24-35. Тираж — 700 экз. Заказ — 748.
«Кацкая летопись»
©Перепечатка — обязательно со ссылкой на «КЛ»

horizontal rule

Реклама:

horizontal rule


«КАЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ»
газета краеведов волости Кадки
№ 3-4 (86-89 года
Редактор — С. Н. ТЕМНЯТКИН.
АДРЕС РЕДАКЦИИ: 152846, д. Мартынове
Мышкинского района Ярославской области.
ТЕЛЕФОНЫ В МАРТЫНОВЕ:
3-27-31 (школа) и 3-27-12 (библиотека)

Реклама:

Написать С. Темняткину в "КЛ"                                                                                                   Гостевая книга на главной странице

Написать вебмастеру                                                                                                                   Домой

(С) «Кацкая летопись»  Использование материалов - обязательно со ссылкой на «КЛ» http://kl-21.narod.ru/

Хостинг от uCoz